Виталий сел в кресло возле дивана и смотрел, как спит Наташа. Она теперь дышала ровно и, видимо, все кошмары, мучавшие ее, отступили.
Девушка проснулась, открыла глаза. Виталий сел рядом. Он видел— с нею творится что-то неладное. Она опять готова была заплакать. «Может, она скрывает нечто?»— спросил себя Серебряков.
—Ты не спал?— Она скинула с себя одеяло.
—Да не хотелось. Иди в ванную, умойся. Белое полотенце— мое.
Девушка вышла.
Когда она вернулась, Виталий сидел, задумавшись, на диване. Он посмотрел в ее большие глаза и спросил:
—Что тебя так тревожит?
Рядом с ним она чувствовала себя спокойной, как никогда. Обняв его, ответила:
—Всё вернулось. И… Мне так больно...— И вновь из ее глаз потекли слезы.
Виталий смутно догадывался, о чем она говорит, но молчал, давая ей возможность самой всё рассказать.
—Он так по-скотски поступил со мной. Я-то думала— он любит. А он всё время намеревался в постель лечь.
Она вытирала слезы, не перестававшие катиться, и причиняли боль парню.
—Мне показалось, что я всё же смог помочь.
—Да, ты помог. Я не знаю, как ты это сделал, но теперь мне не так страшно. Но оно опять здесь.
Виталий сильнее прижал ее к себе. Попытался успокоить, пока она не спросила:
—Это был гипноз? Ты меня усыпил?
—Наверное. Прости, но, похоже,— я виноват в том, что это всё всплыло опять.
Он не знал, как еще ей помочь. Можно было вновь усыпить. В первый раз это не помогло, а во второй— вполне может. Он заглянул ей в глаза, она тут же всё поняла.
—Нет, не надо. Я сама хочу пережить это. Кто знает, когда это может вернуться снова.— Девушка поцеловала его.— Я бесконечно счастлива, что ты рядом.
—Ты скажешь родителям?— попытался он перевести разговор на другую тему.