Зазвенел звонок над входной дверью, Вельда пошла открывать. В зал появился Виталий.
—Отец,— начал он,— я иду с вами.
Леонард ничего не ответил. Он сидел с закрытыми глазами. В комнате воцарилось молчание, длившееся добрых пятнадцать минут. Все молчали. Наконец Сатана произнес:
—Ладно, хуже уже не будет. Он не посмеет приблизиться к тебе, пока я рядом. Если ты останешься здесь, я опасаюсь, что он не придет на встречу.
Виконт демонстративно облизал вилку и, показав ее всем, заявил:
—Пусть только попробует,— будет разговаривать с моей вилкой. Не будь я Виконт Виндетто де ла Вурд!
Попугай загоготал неестественно. А де ла Вурд вынул неизвестно откуда два сияющих в свете свечей револьвера и высыпал на стол рядом с ними гору желтых патронов. Заряжая револьверы, Виконт, произнес:
—Не думаю, что Осиелу понравится глотать платиновые пули.
—В голову ему!— заорал Цезарь.— Меться ему в голову!
Виталий сел за стол. Вельда ему наложила мяса в золотую тарелку, потом села рядом с ним и вытащила из-за спины— ни много, ни мало— «УЗИ», а за ним— длиннющую обойму. Посмотрев брезгливо на виконтовы пистолеты, сказала:
—Дистанционное отрезание головы.
С телевизора раздался злорадный смешок. Все повернулись к Цезарю. Рядом с ним лежала ручная ракетная установка. От такой картины Виталий расхохотался, а Цезарь деловито объяснил:
—Я думаю, что с его головой не следует связываться. А что, если мы разнесем его на кусочки? Как он после соберется?
—Да,— одобрил де ла Вурд,— после твоей обработки он вряд ли сможет кому-либо напакостить.
—Вельда,— заговорил Леонард,— машина у подъезда?
—Да, сир,— ответила покойница.— Мне ее завести?
—Спускайтесь,— приказал граф.— А я с сыном буду внизу через десять минут.
Все исчезли, кроме Леонарда и Серебрякова. Как понял Виталий, попугай тоже будет принимать участие в битве, только он понятия не имел, каким образом.
—Сын, ты уже знаешь, что сегодня ночью мы уберемся из этого мира. Хочу тебе дать на прощание совет. Неукоснительно следуй ему.— Леонард замолчал.
—Я слушаю, отец.