— Да, сама — как ведущий хирург.
— Пересадка аорты? Я не ослышалась?
— Именно так. Не для того же вы специализируетесь на сердечно-сосудистой хирургии, чтобы всю оставшуюся жизнь вырезать аппендиксы?
Она уже слушала его сидя, раскрасневшись от волнения.
— И как скоро?
— На следующей неделе. Пациентку зовут Флетчер, ее обследуют в четверг или в пятницу на этой неделе. Мы вместе ознакомимся с ее историей болезни в среду. Если все пойдет по графику, я склонен думать, что мы сможем прооперировать ее в понедельник утром. Конечно, вы сами составите расписание обследования и план дальнейших действий.
— Бог мой!
— У вас все прекрасно получится.
— Но ведь вы тоже будете участвовать...
— Я буду ассистировать... если вы сочтете, что я еще на что-то годен.
— Но вы замените меня, если я сорвусь?
— Не говорите глупостей. Вы не сорветесь.
Она помолчала, потом твердо подтвердила:
— Да, я не сорвусь.
— Узнаю свою Джинджер. Вы можете сделать все, что задумаете.
— Даже улететь на жирафе на Луну.
— Что?
— Так, шутка.
— Послушайте, я понимаю, что вчера вы были близки к панике, но пусть это вас не беспокоит. Все стажеры через это проходят. Кто-то раньше, кто-то позже. Хирурги называют это «зажимом». Но вы были хладнокровны и собранны с самого начала, и я пришел к выводу, что у вас его не будет. Но сегодня он все-таки зажал и вас, просто немного позже, чем других. Полагаю, в любом случае вам следует только радоваться, что это уже позади. «Зажим» — штука временная, важно, что вы с ним превосходно справились.
— Спасибо, Джордж. Мне кажется, что из вас вышел бы неплохой тренер по бейсболу.