— Но тогда Оно влезет сюда!
— Пусть лезет!
— Она схватила табурет, размахнулась… Лучше так, чем задохнуться!
Посыпались осколки. Вместо свежего воздуха в комнату ворвался черный дым, подрумяненный языками пламени.
— Скорее!
Она подтащила Леру к окну, вытолкнула наружу… та вывалилась плашмя, болтая руками и ногами, точно у нее из тела вынули все кости. Выпрыгнула следом, покатилась по усохшей траве, сбивая пламя.
Дом горел, подожженный с четырех сторон.
Отсыревшее дерево трещало, выбрасывая облачка пара, казалось, поблизости раздается приглушенная пальба…
— Зачем это? — Лера всхлипывала, уткнув голову в колени, — зачем?
Варвара терла глаза, пытаясь избавиться от разъедавшего их дыма.
— Чтобы нас выкурить, зачем же еще?
Она вскочила, дернула Леру за руку.
— Бежим…
Пламя ворвалось внутрь и гудело, мечась по комнатам, горел первый этаж, горели карты и дневники Шерстобитова, все их вещи трещали и деформировались от жара, спальники обугливались и тлели, плавились нейлоновые куртки, на втором этаже записанные красками холсты медленно сворачивались от жара в трубку, точно осенние листья, края их бурели, шли тусклой багровой каймой, краски вначале тускнели, потом вспыхивали неземным сиянием…
Горели сараи, пристройки — отдельно, сами по себе, весь двор был полон черным дымом. Что-то серое метнулось в дыму, перемахнуло через изгородь…
У них за спиной крыша охнула, провалилась внутрь, подняв столб горящих искр. Из двери вырвались клубы пламени.
Лера стояла, прикусив костяшки пальцев…
— Бежим! -тянула ее Варвара, — пока его нет. Оно боится огня!
— Гляди!
На земле, рядом с калиткой, отпечаталась комковатая зверья лапа — величиной с человеческую ладонь. Глубокие отпечатки когтей окаймили ее…