— Я не могу поверить, сэр, — с едва сдерживаемой яростью произнес мэр Рича, — что вы сознательно готовы обречь на мучения тысячи мужчин, детей и женщин.
— Да с какой стати? — изумился Мерридью. — Как раз наоборот! Для этого я и требую изъять камень из обращения.
— Можно подумать, вы не знаете, — чуть не кричал мэр, — что в нашем обществе, в целом здоровом и счастливом, попадаются люди, чья жизнь полна мучений и горя, больные люди, которых камень мог бы сделать здоровыми?
— А-а, вы об этой истории в Риче, — смущенно пробормотал Мерридью. Увлекшись транспортными проблемами, он начисто забыл о медицинских свойствах камня. Однако его фраза только усугубила ситуацию. Вполне могло показаться, что ему действительно нет дела до страданий жителей города Рича.
Клершоу встал и шагнул вперед.
— Я говорю о гражданах города Рича, — сказал он звенящим голосом. — Я говорю от их имени, потому что имею честь быть мэром этого города. А по какому праву и от чьего имени говорите вы, сэр?
— Я говорю от имени сыновей Марфы14, — немедленно ответил Мерридью, воспользовавшись своим обычным риторическим приемом. Он частенько поминал Киплинга и Мейсфилда15 в своих выступлениях, когда нужно было придать им патетическую окраску. На мэра, не очень-то разбиравшегося в поэзии, ответ произвел именно то впечатление, на которое и рассчитывал опытный профсоюзный деятель.
— От кого? — удивленно спросил он.
— Ог имени моряка, кочегара, машиниста и прочих, — пробормотал Браун. Ему не раз приходилось слышать публичные выступления Мерридью. — Он имеет в виду рабочих, сэр.
— А они что, не люди? — опешил Клершоу. — Разве им камень не нужен?
— В том-то и дело, что люди! — воскликнул Мерридью. — С какой стати они должны терять все средства к существованию из-за двух-трех исцелений?
— — Возможно, господин мэр упустил из вида, — вставил Браун, — что камень обладает не только целебными свойствами. Если хотите, я вам изложу вкратце… — и он рассказал об остальных известных свойствах камня. Мэр Рича угрюмо слушал. — Я, правда, не ожидал, — закончил министр, — что все эти конфиденциальные сведения так быстро станут известны в нашем транспортном союзе. Было бы весьма интересно узнать, какими источниками информации вы пользовались, мистер Мерридью? — он слегка поклонился Председателю.
— А вот это уж мое дело, — не пожелал снизойти к его заинтересованности Мерридью. — Если речь идет о научном изобретении, а по-моему, так оно и есть, то оно должно принадлежать государству. И тогда уж правительство должно позаботиться о том, чтобы вводить его в экономику постепенно, с учетом всех последствий.
— А люди тем временем будут умирать, — прокомментировал мэр.
— Черт побери! — воскликнул Мерридью. — Я тоже о людях забочусь.
— О больных и умирающих? — уточнил Клершоу. — О слепых, хромых, парализованных и раковых больных? Нет, как хотите, а экономика и медицина — вещи разные. Тело все-таки важнее одежды.
— Однако и голым долго не проходишь, — подхватил Браун. — Хорошо, джентльмены, продолжим дискуссию. Что вы хотели сказать, господин Председатель?
— Я протестую! — заявил Мерридью. — Не надо передергивать. Я абсолютно ничего не имею против использования камня в медицинских целях.
— Равно как и я не возражаю против транспортных ограничений, — подхватил мэр, и оба они посмотрели на Гатера Брауна.
— Ну что ж, прекрасно, — вздохнул министр. — Когда демократия возляжет с демократией… Позвольте спросить, джентльмены, а как вы видите широкое использование камня в медицинских целях и содержание в строжайшем секрете других его свойств, причем одновременно?
ebooksa