Валентайн

В самую точку! Образно выражаясь, принц Пратна тянет к ним руки из потустороннего мира. Хотя Брайен своими глазами видел, как тот сгорел — умер в момент оргазма, когда эта красивая индианка, обращенная в вампиршу, Шанна Галлахер, откусила ему пенис и выпила его до капли. Принц Пратна. Состоявший в порочном тайном обществе — Боги Хаоса. Дюжина стариков, которые решили устроить себе под конец жизни финальное развлечение: своего рода сафари, где вельд — весь мир, а добыча — вампиры. Что из этого можно рассказывать Петре? Можно ли ей доверять?

Брайен решил повернуть на север, к каньону Колдуотер. Он повернул резко, не включил поворотник. Петра испуганно вскрикнула.

— Прошу прощения, — сказала она. — Я как-то отвыкла... ну, от того, как мужики водят машину.

Он свернул на боковую дорожку, специально выехал не с того выезда на заправке, развернулся. Свернул на другую дорожку. И поехал обратно к «Айадайа». «Порше» где-то отстал.

— Кажется, мы оторвались, — объявил Брайен.

— Ты что, параноик?

— Мы все параноики. — Он полез в бардачок за таблетками. — Пилюльку не хочешь успокоительную?

— Я же не на работе, — сказала она, рассмеявшись.

Он тоже расхохотался. Они очень долго смеялись. Слишком долго. Они оба были на нервах. А еще между ними чувствовалось сексуальное напряжение, и они оба знали, чем закончится этот вечер. Но сначала он все ей расскажет — все, что знает. Ему нужно с ней поговорить. Когда тебя что-то пугает, надо об этом поговорить, и тогда, может быть, будет уже не так страшно. И Брайен заговорил про Тимми Валентайна.

Три часа ночи, на улицах нет ни души. Неоновые огни круглосуточных супермаркетов, общественных туалетов и пончиковых горели в ночи, обращая свои призывы в безлюдную пустоту. Звезд на небе, конечно же, не было.

— Тимми Валентайн был вампиром, — сказал Брайен. — Настоящим вампиром. Не злобным монстром в духе Бела Лугоши из тех, что пугаются чеснока и распятия, а очень даже приятным мальчиком, со своими комплексами и своей болью, просто так получилось, что он почти две тысячи лет был мертвым, и ему приходилось пить кровь, чтобы поддерживать в себе подобие жизни.

— Ты что, так шутишь?

— Нет, не шучу.

Потом они долго молчали. Ему хотелось рассказать ей так много чего еще, но когда он уже открыл рот, на него вдруг нахлынули воспоминания, и он растерялся, не зная, с чего начать. Все казалось каким-то бессмысленным. Погибли сотни людей. Боги Хаоса, разумеется. Его племянница Лайза, превращенная в смертоносную наяду вампиром, который явился к ней в образе оборотня-акулы. Всякие голливудские персонажи типа Эрика Кенделла по прозвищу Бритва. Психотерапевт Карла Рубенс. Музыкант Стивен Майлс, пироманьяк и поклонник Вагнера. Обольстительная Шанна Галлахер, все жители Узла от владельца зала игровых автоматов до директора похоронного бюро — все сгорели дотла, а потом их поглотила зима. Дэвид Гиш, а теперь и Терри... Терри, который вернулся за своими старыми друзьями. В драме про Тимми Валентайна было так много действующих лиц, что ему просто не верилось, что ее можно сыграть опять — еще раз, с новой командой актеров и съемочной группой. Нет, это просто кошмарный сон. Просто сон.

Въезжая на стоянку перед кафе «Айадайа», он лишний раз убедился в том, какой это кошмар. Белый «порше» уже стоял перед входом.

— Давай поедем в другое место, — сказал Брайен, указав на «порше».

Петра сказала:

— Я знаю ее, эту девушку, Брайен. В ней нет ничего темного, ничего злого... может быть, сегодня вечером их стараниями и вправду открылась какая-то дверь, и все обитатели Дантова ада хлынули к нам на землю, но она точно к ним не относится. И потом, я хочу есть. — Она твердо взяла его за руку и затащила внутрь.

Бежать было некуда. Леди Премкхитра уже поднялась из-за своего столика у окна и направилась им навстречу. Ресторан был обставлен в стиле «Полиции Майами»: вспышки неона, бирюзовые и розовые оттенки, музыка тоже совсем не тайская — Линда Ронстадт, древнее-древнее диско.

— Петра... я сегодня была на шоу Тимми Валентайна... после нашего разговора я должна была это увидеть... мы можем поговорить? — Тут она наконец заметила, что Петра не одна, и с подозрением покосилась на Брайена. — Ой, прошу прощения, — сказала она. Она была миниатюрной и хрупкой, совсем как девочка, и ни капельки не похожей на своего распутника деда. Даже речь у них была разной: Пратна говорил с явным британским акцентом, а она — в точности как говорят в Северной Калифорнии... пра-ашу пра-ащения.