Натали и Джентри обменялись взглядами и последовали за Лероем в дом, из которого доносились звуки празднества.
Луис Соларц был плотный светлокожий парень с выразительными глазами. Он восседал во главе кухонного стола, а Кара и еще одна молодая женщина промывали и забинтовывали ему рану на горле. Его желтая рубашка была вся забрызгана кровью.
- А что с твоим горлом, старик? - осведомился Марвин. Главарь банды только что спустился. - Ты вроде сказал, что вы перерезали горло старухе.
Луис возбужденно кивнул, попытался заговорить, издал хриплое карканье и перешел на шепот:
- Ага. Сказал. Белый ублюдок полоснул меня, когда мы разделывались с ним. - Кара шлепнула Луиса по рукам, чтобы он не тянулся к порезу, и поправила повязку.
Марвин облокотился на стол.
- Что-то я не понимаю, старик. Ты говоришь, вы пришили Фуллер, пока она спала, но этот сукин сын все же успел порезать тебя. И где, черт побери, Джордж и Сетч?
- Они все еще там.
- С ними все о"кей?
- Да, все о"кей. Джордж хотел отрезать голову белому ублюдку, но Сетч велел ему подождать.
- Чего? - осведомился Марвин.
- Тебя подождать.
Натали и Джентри подошли ближе. Натали вопросительно посмотрела на Роба. Тот пожал плечами, все еще не скидывая одеяла.
Марвин сложил на груди руки и вздохнул.
- Расскажи все сначала, Луис. Все с самого начала. Луис прикоснулся к своему перебинтованному горлу.
- Больно.
- Рассказывай! - рявкнул Марвин.
- Хорошо, хорошо. Мы с Джорджем и Сетчем разговаривали с местным народом, как ты велел, но никто ничего не видел, и мы решили, что с нас довольно, понимаешь? Мы стояли на Джермантаун-стрит, а она вдруг выходит из магазина на улице Вистер.
- Магазин Сэма Дели? - переспросил Кельвин.
- Вот именно, - ухмыльнулся Луис. - Мадам Буду собственной персоной.