«Ладно, – решил Дейл. – Черт с ним».
Он побежал, скатился вниз с крутого холма, задыхаясь, поднялся на второй холм, пробежал мимо бывшей фермы дяди Генри и тети Лины и остановился только в четверти мили от кладбища, обернулся через плечо, глядя на шоссе. Человек в хаки не гнался за ним.
Дейл был почти уверен, что на длинной подъездной дороге к дому Дуэйна его будут ждать черные псы, но ждал его там только снегопад, усиливающийся с каждой минутой. И еще следы колес, постепенно заносимые снегом. Дейл сунул руки в карманы шерстяного пальто, вжал подбородок в воротник и пошел навстречу западному ветру, часто моргая от летящих в глаза снежинок.
Машина шерифа стояла перед домом. Сам Ка-Джей Конгден слез с водительского сиденья и зашагал навстречу Дейлу по подъездной дороге. Толстяк держал одну руку на ремне, а вторую на рукоятке пистолета.
Глава 16
К тому моменту, когда Клэр с Дейлом принялись распаковывать рюкзаки, почти стемнело. Хребет Духа на вид ничем не отличался от соседних. Холодный ветер, долетавший с запада, шевелил высокую траву.
– Мы останемся здесь? – спросил Дейл, стараясь восстановить дыхание.
Хотя Клэр настояла на том, чтобы положить чехол с палаткой в ее рюкзак, он все равно запыхался от слишком быстрой ходьбы.
– Нет, – ответила Клэр. Ветер трепал ее короткие темные волосы. – Это место священно для «черноно-гих». – Она указала на вытянутое узкое озеро под хребтом на востоке. – Мы сможем остановиться там, когда обогнем озеро и окажемся на противоположном берегу.
– А почему оно священно? – Задавая вопрос, Дейл вспомнил, как недавно она утверждала, что почти любой впечатляющий вид был для кого-нибудь священным.
– Около шестисот «черноногих» умерли в этих местах во время суровой зимы восемьдесят третьего – восемьдесят четвертого года девятнадцатого века, – пояснила Клэр. – Здесь племя похоронило погибших. – Она огляделась вокруг, потянулась за своим рюкзаком и достала из него надевающийся на голову туристский фонарь. – Я буду показывать дорогу к озеру.
– Погодите минутку. А откуда вы знаете об этом месте?
– Мать рассказывала. Она приезжала сюда на лошади из Харт-Батта, когда была еще маленькой.
– Это мать научила вас говорить на пикуни? – спросил Дейл.
Клэр кивнула. Дейл вдруг осознал, что видит ее сейчас, освещенную светом звезд, а не лучами догорающего заката. Она еще не включила свой фонарь.
– Мы с мамой обычно переходили на язык «чер-ноногих» индейцев, когда нужно было поговорить о чем-то личном. – Клэр произносила слова совсем тихо, голос почти заглушали вздохи высокой травы под ночным ветром. – Это был более старый, традиционный диалект – тот, на котором я разговаривала с Тиной.
– С Тиной?
– Той женщиной, которая привела нас сюда. На языке «черноногих» ее зовут Апик-стис-тси-маки, Женщина Хрустального Ручья. До того как переехать в Харт-Батт, она держала ай-ам-скин-ни-таки.
– Ай-ам-скин-ни-таки… – повторил Дейл. – Такое ощущение, что это как-то связано с ритуальными масками и шаманскими принадлежностями. Она была… шаманкой? Обладала сакральными знаниями?
– Ай-ам-скин-ни-таки переводится как «парикмахерский салон», – пояснила Клэр. – В Браунинге есть парикмахерский салон, который помимо стрижки предлагает косметические процедуры, массаж и сауну.