– Обманщик! Я знаю, что ты не отдал письма Ласло, как я велел!
Из дядиного рта вылетали брызги слюны. Боясь, что она попадет на меня, я отступил назад.
Гнев его был страшен. Но ради дядиного же блага, ради блага Мери и всех нас я больше не мог себе позволить трепетать в его присутствии, словно испуганный мальчишка. Нельзя делать вид, будто черепов в лесу не существует. Если он убил этих людей, то ни моя любовь к нему, ни его безумие не должны становиться помехой тому, что я задумал. Я должен его остановить.
Я выпрямился, поднял голову и, подавив дрожь в голосе, спокойно ответил:
– Я сам отвез письма в Бистриц.
– И оба их отправил? Не лги мне, Аркадий! Я тебя предупреждал: я беспощаден к лжецам!
На какое-то мгновение ложь показалась мне единственным спасительным средством. Я хотел было обмануть его. Но тут же отбросил эту мысль: очень скоро, когда гости не приедут, ложь раскроется.
– Я отправил письмо к стряпчему. Но письмо к вашим гостям...
– Ты его уничтожил!
Я выдержал дядин взгляд и тихо сказал:
– Да.
В. с шипением отвернулся к огню и вперил взгляд в сполохи пламени.
– Дядя, – мягко, но решительно начал я, – я поступил так потому, что очень тревожусь за вашу безопасность. И не только за вашу. Всей нашей семье угрожает неведомая опасность: Жуже, Мери, ребенку. Я не могу допустить, чтобы наша семья... жила рядом с подобными ужасами.
Он вновь повернулся ко мне и, привстав в кресле, загремел:
– Разве я не клялся тебе, что ничего дурного с тобой не случится? Или ты забыл, как я клялся именем нашего рода?
"Вот только каким? – захотелось мне спросить. – Цепеш или Дракул?" Но такой вопрос лишь послужил бы поводом к продолжению нашей словесной перепалки. Тем более что теперь мне стало ясно, почему дядя с такой уверенностью гарантировал нашу безопасность.
Я увидел безумие в его глазах, и у меня защемило сердце. Откуда ему знать обо всех этих злодеяниях? И был ли он способен их совершить?
– Так я клялся тебе или нет? – требовал ответа дядя. – Что молчишь? Отвечай!
– Да, клялись. Однако...
– Как же ты посмел усомниться в моей клятве? Как мог принять ее за пустые слова? Или ты думал, что я способен на вероломство? Наоборот, это ты поступил как предатель! Я не велел тебе ездить в Бистриц, но ты решил сделать по-своему. Я требовал, чтобы ты никогда не вмешивался в мои отношения с гостями. Одно-единственное требование, и ты снова его нарушил!