Там, в спальне, я почти поверила в искренность его горя, но сейчас эта иллюзия рассеялась. Влад смотрел вслед удаляющейся Дуне. В его глазах блеснула самодовольная радость: он одержал победу. Никакого горя там уже не было – только холодный, расчетливый ум, просчитывающий дальнейшие ходы. У меня пропал страх. Его сменила холодная ненависть.
Что бы он ни разыгрывал возле смертного ложа Жужанны, для меня он оставался чудовищем и убийцей собственной племянницы.
Когда Влад повернулся ко мне, он вновь нацепил маску заботливого, подавленного горем дядюшки.
– Твой муж столько пережил за это время, – сказал он по-немецки. – Попытайся хоть как-то его поддержать.
Вместо ответа я скользнула пальцами под воротник платья и извлекла цепочку, на которой висело золотое распятие. Пусть видит!
Его глаза полыхнули кроваво-красным огнем, будто хищник взглянул в ночи на костер. Влад отодвинулся от меня, его лицо перекосилось от ярости. Он хищно улыбнулся, обнажив длинные, острые зубы.
– Так-так, – с горькой иронией молвил Влад. – Значит, и ты набралась крестьянских суеверий?
– Можете называть это суевериями, но я прочитала ее дневник, – презрительно бросила ему я. – Теперь я знаю, кто убил Жужанну. И знаю, что вы нарушили договор.
От моих слов его улыбка погасла, но рот оставался открытым. Неожиданно Влад взглянул на меня с такой безграничной яростью, что меня опять захлестнул страх.
– А ты, оказывается, знаешь больше, чем я думал. Вряд ли ты прочитала об этом у Жужанны, – медленно произнес он, остановив на мне свой взгляд. – Кто-то успел тебе рассказать. Кто?
Испугавшись за судьбу Дуни, я промолчала. Он продолжал с нарочитой неторопливостью в голосе – с неторопливостью змеи, приготовившейся к смертельному броску:
– Только самонадеянные глупцы думают, будто знают все. Ты набралась наглости говорить о вещах, в которых ничего не смыслишь. Да как ты смеешь судить о договоре? Для тебя это просто слово, а для меня... я глубоко почитаю договор. Тебе этого не понять. Я... люблю Жужанну!
Не желая, чтобы Аркадий слышал наш разговор, я понизила голос до шепота:
– Это не любовь. Это отвратительная низость и гордыня. Это чудовищное злодейство...
Я не напрасно сравнила его со змеей. Влад зашипел, как рассерженная гадюка:
– Не тебе судить о вещах, недоступных твоему пониманию!
И вдруг его гнев утих, а в глазах появилась недавняя нежность. Он ласково улыбнулся, совсем как Жужанна, когда просила меня ее поцеловать.
– В прошлом я быстро расправлялся со строптивыми женщинами, и за такое оскорбление ты бы очень дорого заплатила, – тихо сказал Влад, оглядывая меня с головы до ног. – Но ты – красивая женщина. Твои глаза, словно сапфиры в золоте. Надеюсь, когда-нибудь ты поймешь. Жизнь заставит понять... Я слишком долго был одинок. Слишком долго ни с кем не общался. Да, слишком долго...
Он осторожно потянулся ко мне, будто хотел дотронуться до моей щеки, но распятие его не пускало. Я инстинктивно отпрянула и стала пятиться, пока не уперлась спиной в стену. Он надвигался. Его рука застыла в нескольких дюймах от моего лица. Влад делал странные движения, будто ласкал меня на расстоянии. С необычайной нежностью он медленно опускал руку, и, подчиняясь его воле, воздух гладил мою щеку, подбородок, шею.
Мое отвращение куда-то исчезло, а следом пропало и беспокойство за Аркадия. Я позабыла обо всем, завороженная блеском темно-зеленых глаз. Да простит мне Господь, но в то мгновение я испытывала чувственное возбуждение, и переживания Жужанны перестали быть для меня просто фразами из дневника. Сейчас я могла бы погрузиться в такое же безграничное наслаждение, достаточно лишь сорвать с шеи распятие и прямо здесь, в сумраке коридора, притянуть Влада к себе и почувствовать, как его зубы прокусывают мою кожу...
ebooksa