Гулы

— Да выпустите же меня отсюда! Аз Гохар быстро взглянул на него:

— Если хотите жить, сидите спокойно… Мне очень жаль, синьор, но сейчас вы ничем не можете помочь вашей семье,— если мы высадим вас, вы умрете.

— Да вы все сумасшедшие!

— Нет, мы просто пытаемся выжить.— Старик повернул голову к женщине: — Джей, смотрите на улицу. Если заметите что-нибудь необычное, сразу же сообщите мне, хорошо?

Джей молча кивнула и, обернувшись к окну, принялась смотреть на проносящиеся мимо дома.

В этот миг, откинувшись влево, Борзо с силой ударился плечом в стекло двери. Гольди бросил взгляд в зеркало и хотел уже было сказать, чтобы тот не старался — стекла бронированы,— но, заметив выражение лица Борзо, ничего не сказал: лицо дона Франческо выражало отчаяние… Внезапно он осознал то, чему не придавал пока большого значения: его собственные жена и сын находятся далеко от Террено — по этой причине ему не нужно думать ни о ком другом, кроме себя самого. Но что бы он делал, окажись Торна в Террено? Комиссар ощутил горечь, поняв, что действовал бы точно так же, как Борзо,— пытался спасти семью, никакой служебный долг или забота о жителях города его бы не волновали… Внезапно он понял, что видит сейчас не всесильного дона Франческо, а простого отца, знающего, что его семье грозит опасность, и пытающегося оказаться рядом с ней.

Не выпуская руль, он свободной рукой вытащил из кармана ключи и протянул их к решетке:

— Расстегните наручники.

— Что?..— Аз Гохар бросил на него быстрый взгляд.

— Расстегните наручники,— повторил Гольди.— И верните мне пистолет.

Какой-то миг старик медлил, а потом принял ключи и сунул оружие сквозь прутья решетки. Гольди взял пистолет и вставил его в кобуру. Тем временем Аз Гохар повернулся к притихшему Борзо и попытался расстегнуть наручники левой рукой. Однако с первой попытки это не получилось: руки Борзо были скованы за спиной, и для того, чтобы освободить доступ к замку, ему нужно было развернуться.

Пока Джей смотрела в окно, а старик пытался освободить Борзо, комиссар вел машину. Сейчас они находились примерно в четырех километрах от юго-восточного выезда из Террено. Глядя перед собой, Гольди думал о последних словах Плацци: тот сказал, что они умрут через пару минут. Для того, чтобы выбраться из города, им потребуется три минуты. Быстрее ехать нельзя, не рискуя врезаться во встречные машины,— движение на корсо Чентрале весьма оживленно… Верил ли он в то, что слова Вассаха не пустая угроза? На этот вопрос комиссар ответить не мог, но чувствовал приближение темного нечто, и даже не от самих слов Вассаха, а от того, как они были произнесены,— безжизненным голосом, каким может говорить сама Смерть…

Все время, пока он перебрасывался репликами с Аз Гохаром, справа от него звучали приглушенные голоса разговаривающих Андрея и девушки. Краем глаза комиссар видел ее лицо с покрасневшими глазами. Сейчас она перестала плакать, но губы у нее до сих пор дрожали, будто ее что-то здорово напугало. Говорила она торопливо, негромким голосом отвечая на вопросы Андрея, и явно пыталась ему что-то объяснить. Глядя на девушку, комиссар вдруг подумал, что видел ее много раз раньше. Но где и когда?

В этот момент голоса разговаривающих стихли, девушка всхлипнула, а Андрей обеспокоено бросил:

— Послушайте, ее зовут Паола — она работает в библиотеке и только что рассказала мне кое-что странное — по-моему, это имеет отношение к гулам.

Гольди кивнул, вспомнив, где видел незнакомку — в библиотеке, куда он время от времени заходит взять нужные ему книги по криминалистике, Аз Гохар же, оторвавшись от Борзо, внимательно посмотрел в лицо Паолы:

— Я знаю вас — это ведь вы вчера давали мне газеты?

Паола, всхлипнув, кивнула.

— И с вами была еще одна девушка,— продолжал Аз Гохар.— Да, я вас вспомнил. Андрей нетерпеливо перебил его:

— Послушайте, только что напарницу Паолы и одного посетителя библиотеки убил неизвестный. Он схватил их руками за горла и задушил, а потом бросился за Паолой, но она смогла убежать…