— Отсюда — это в Карск? Вы и так туда попадете.
— Нет, вы меня в Японию возьмите!
— Простите, но там много людей работают в цветном кино и, честное слово, не хуже…
— Ну так возьмите экспонатом!
— Кем-кем?!
— Ну вы же выставку делать будете. Про Сибирь. Ну так давайте, я у вас буду человек, которого зверолюди у себя держали… Как жену…
Пару минут Тоекуда обалдело таращился на Витьку: предложение было из тех, которые запоминаются.
— Уважаемый господин Витька. В этом предложении я не заинтересован: мне нужны подлинные экземпляры. Вот если поймаете Акулова, милости просим, и не сомневайтесь, я хорошо заплачу. Но в Карск вы полетите в вертолете со мной и с уважаемым господином Бортко. И если постараетесь, то можете пойти свидетелем.
— А я и есть свидетель, я и не стрелял даже.
— Почему?
— Не хотелось. Не тот человек Чижиков, чтобы кровь за него проливать — и свою, и чужую. Меня Михалыч лет двадцать назад предупреждал, говорил что-то про Чижикова. Зря не слушал, честное слово.
Ленькин грустно засопел, от безнадежности махнул рукой.
— Вот в этом вы и попытайтесь убедить господина Бортко.
Тоскливо сопя, Витька Ленькин занялся привычным делом — копал в носу с отсутствующим видом.
А Тоекуда был уже занят совсем другими вопросами, подводил к Михалычу Анатолия, Серегу, других разбойников поприличнее. Михалыч как раз бегал с Бортко по раскопу, смотрели и второго мамонта.
— Михалыч, прошу вас взять еще пятерых моих людей…
— Вообще-то, люди не помешают, — протянул Михалыч нерешительно.
— Им нужно скрыться из города? — мимоходом уточнил Бортко.
— Вступили на путь исправления, — решительно ответил Тоекуда. — А расходы на людей — помимо наградных. Вот только мой совет: слетайте-ка вы сегодня на вертолете!
— Зачем?!