Обладатель великой нелепости

22
18
20
22
24
26
28
30

– Это объектив… все из-за него. Туда смотришь… Это как взгляд в будущее. Понимаешь?

Друг слегка разочаровано пожал плечами.

С видом заправских курильщиков они растянули по сигарете и некоторое время пыжились, сдерживая кашель от первой затяжки: кто не удержится – тот слабак.

Гера шмыгнул несколько раз носом и закашлялся.

– Да не переживай ты, – товарищ похлопал его по колену. – Блеванул – и полегчало. Все это фигня.

Гера мотнул головой:

– Нет, не фигня – это… было.

– Было – что?

– Понимаешь, короткий щелчок… возникает глаз диафрагмы. Он расширяется. Я это видел. Кажется, что этого не может быть, но я видел – он расширялся очень медленно. А потом мне показалось, что я куда-то перемещаюсь. Будто что-то происходит и со мной, и со временем. Мне показалось, что я… – Гера взволнованно затянулся сигаретой. – Что я пробыл очень долго в каком-то другом месте.

– Что-что? – переспросил друг.

– Это как… не знаю… это что-то странное. Иногда у меня появляется такое ощущение, когда я фотографируюсь, совсем немного. Но сегодня…

– Тогда не фотографируйся больше, вот и все.

Гера глянул на товарища так, будто перед ним сидел самый непроходимый тупица в мире.

– Блин! – да разве дело в этом?

Он сплюнул на пол и растер влажную песочную кашицу.

– Понимаешь, такое ощущение, что ты много-много лет торчишь на какой-то стене и смотришь, смотришь… И это продолжается очень долго, наверное, десятилетиями.

Его товарищ хрюкнул от смеха, но, увидев лицо Геры, изобразил серьезную мину. Гера сделал вид, будто не заметил этого.

– Когда все это закончилось, меня стошнило.

– Ну, допустим. И где же ты был?

Гера не смог определить, подтрунивает ли его друг, или интересуется всерьез. Он почесал ухо и затер окурок под скамейкой.