Обладатель великой нелепости

Ах, да! Конечно… Он вдруг вспомнил, что на днях должно было состояться подписание нескольких важных договоров, над которыми именно он и корпел.

Чертовски важных.

Выходит, не состоялось?

Ответ очевиден.

«Однако ж, Алекс… – Герман криво усмехнулся и расправил портьеру на окне. – Ну и гнида! Чего же он желает добиться таким образом?»

Просто смешно…

«Но, – кольнула Германа тревожная мысль, – выходит, тот знал, что я нахожусь дома. Кто-то следил днем за окнами?»

Нет, вряд ли. Скорее, Алекс предполагал, что Герман дома или бывает время от времени. Или когда-нибудь появится, поскольку днем последние несколько суток окна были плотно зашторены, а по вечерам в квартире не включается свет. Значит, просто предполагал. И что? Вот так по-мальчишески разбить окно…

Ответ пришел сам собой, когда нога Германа зацепила что-то твердое, покатившееся по полу с жестким и одновременно шуршащим звуком.

Это оказался обернутый листом бумаги камень, которым и было разбито окно.

Герман нагнулся и развернул послание.

Почерк принадлежал не Алексу, а, скорее всего, той руке, которая его сюда зашвырнула. Хотя сама «депеша», естественно, от него. Квадратными, почти печатными буквами синей шариковой ручкой было выведено:

«Тебе лучше объявиться. Когда закончишь кое-что, можешь катиться ко всем чертям».

Что ж, коротко и ясно.

В самом низу листка, явно вырванного из тетради, вместо постскриптума значилось:

«срок до 20-го октября».

Ага, вот теперь все окончательно встало на свои места, каждое яйцо в соответствующей ячейке лотка. Подписание договоров, как он и предполагал, действительно не состоялось, однако – выяснилась подробность, – было перенесено на 20-е октября, а от Германа требовалось лишь принять личное участие, чтобы на этот раз все прошло, как по маслу… затем он мог катиться ко всем чертям. Во как!

Конечно, Его Мудейшеству Алексу ничего не стоило бы просто позвонить Герману, но, видимо, тот не был настроен на какие бы то ни было разговоры, и посчитал, что в сложившихся обстоятельствах такой способ окажется более действенным.

Что ж, на человека, многие годы считавшегося его лучшим другом, это было совсем не похоже, а вот на Алекса – сегодняшнего Алекса – тянуло в самый раз.

Прежде чем вернуться к карте, чтобы продолжить составление маршрута, Герман занялся разбитым окном. Он вскользь вспомнил, как однажды ему предлагали установить пластиковые окна – пожалуй, не стоило откладывать это дело. В наружном стекле камень пробил лишь дырку размером со средний кулак; от нее, извиваясь ломаными линиями, к краям рамы разбегалось несколько серебристых трещин. Но внутреннее стекло вылетело почти целиком. Герман залатал отверстие с помощью прозрачной клеенки, обмазав ее по краям остатками клея.