Возлюбленная

Том. Не он ли это был, звонивший, а потом вешавший трубку, не имея мужества заговорить? Она повернула колесико громкости, чтобы расслышать какие-нибудь звуки на заднем плане, разговоры других людей, и попробовать определить, в каком месте находился этот звонивший.

Уши Бена встали торчком, и он издал глубокое, рокочущее рычание. Все, что она могла увидеть в окне, было ее собственным отражением на фоне черноты. Прозвучал финальный продолжительный писк, извещающий о конце сообщения. Холодная воздушная волна повеяла сквозь старое стекло. Этот дом был очень уязвимым, в него легко было вломиться, легко, если бы кто-нибудь захотел и…

Чарли сняла телефонную трубку, прислушалась к гудению и успокоилась. Ей только хотелось, чтоб у них были занавески, жалюзи, хоть что-нибудь. Ведь снаружи могли заглядывать, всматриваться. Бен без особого желания пережевывал ломоть мяса.

Из сумочки она достала кассеты с записью сегодняшнего сеанса, полученные от Эрнеста Джиббона, и положила на кухонный столик. Во всяком случае, Том не увидит их, не сможет рассердиться за то, что она потратила деньги.

Чарли помазала порез от ножа антисептиком и обмотала эластичным пластырем, лежавшим под раковиной. Бен промчался в коридор и залаял. Глухими, вялыми ударами легонько простучало дверное кольцо. Через цветную стеклянную панель входной двери Чарли разглядела невысокую фигурку в желтом.

– Да-да? – крикнула она. – Кто там?

– Виола Леттерс, – прокричал приглушенный голос.

Держа Бена за ошейник, Чарли открыла дверь. Пухлая маленькая фигурка соседки была упакована в блестевший от воды желтый непромокаемый плащ, в штормовку и красные высокие сапожки. Держа в руке большой резиновый фонарь, она выглядела так, словно только что сошла со спасательной шлюпки.

– Послушайте, прошу меня извинить, что беспокою вас в такой вот вечерок, – пролаяла она голосом противотуманной сирены. – Вы, случайно, Нельсона не видели?

Сквозь брызги дождя Чарли учуяла в дыхании старухи алкогольные пары.

– Нельсона? Вашего кота? Нет, боюсь, что не видела. – Чарли отступила назад. – Входите, пожалуйста.

– Да не хочется пачкать вам прихожую.

– А выпить не хотите?

– Ну если вы… – Она широко шагнула вперед. – Ярость, рев, буря – такого рода ночка всегда напоминает мне о короле Лире, – пролаяла она. – Черт бы побрал этого проклятого кота! Ушел вот на целый день и даже поесть не вернулся. Он никогда не блуждает чересчур долго… Он мало что и видит-то единственным глазом. – Бен примчался к ней, держа в зубах изжеванную резиновую головку Нейла Киннока. Старуха потрепала его. – Спасибо тебе, малыш. Ужасно мерзкий он мужик, этот Киннок, но все равно это очень мило с твоей стороны.

– Что вам можно предложить?

– Я все-таки чувствую, что вторгаюсь к вам. – Виола Леттерс украдкой посмотрела на нее и потянула за узел своей штормовки.

– Нет-нет, совсем нет. Я ничем не занята. Виски? Джин? У нас тут много всего есть.

– А я вот в воскресенье ходила к Эвенсонгу, – сказала старуха, входя следом за Чарли в кухню. – Вы незнакомы с этим молодым священником? Чертовски неплохая мысль – написать про него епископу. Он совсем с катушек соскочил. А может, и пьяный был. Джин с тоником, дорогая, только без льда.

Она стянула с себя мокрую верхнюю одежду, и Чарли повесила ее на перекладину у газовой плиты.

– Он нес какую-то околесицу об организованном фермерстве, говорил, что если бы Христос сегодня вернулся, то стал бы организованным фермером. Говорил, что лучше взять какого-нибудь причудливого червяка – вы представляете? – да и сжевать его, чем сожрать тонну невидимых химикалий. И какие-то аналогии с изгнанием торговцев из храма. Нет, это выше моего понимания.