Звукорежиссер замер, уже занеся одну ногу над порогом.
— Эта мелодия, которая играла, когда Мэйсон мелькал в окне, в последней серии? Со всеми этими струнными инструментами? Было просто классно.
— Спасибо, — его тень выскользнула через закрывающуюся дверь в последнюю минуту.
— Ты ему нравишься.
— Что? — мысли о собственном здравом смысле не сразу дали Тони сообразить, о чем говорила Эми. — Кому? Зеву?
— Ну дык. Он отличный парень. Хотя можно подумать, ты заметишь отличного парня, которому нравишься, когда есть… — она умолкла и усмехнулась.
— Что? — поинтересовался Тони, когда пауза затянулась.
За его спиной отворилась дверь, и знакомый бархатный голос произнес:
— Черт, вы не представляете, какая там пробка. Едва удержался, чтобы не выехать на тротуар.
Ответив на ехидное выражение лица Эми демонстрацией среднего пальца, Тони повернулся.
Ли Николас или Джеймс Тэйлор Грант, младший партнер Рэймонда Дарка, его глаза и уши в дневное время суток, 185 сантиметров роста, короткие темные волосы, зеленые глаза, точеные скулы и фигура, за которую можно было благодарить как удачную наследственность, так и личного тренера. Хотя в сериале он снимался в неброских костюмах, в данный момент он был одет в черную кожаную куртку, потертые джинсы, кожаные чапсы, спортивные сапоги для мотоцикла… Когда он расстегнул куртку и остался в обтягивающей черной футболке, у Тони пересохло во рту.
— Эй, Ли, сколько коров убили, чтобы ты смог так принарядиться?
— Ни одной, — улыбнулся он Эми, демонстрируя идеальную улыбку и ямочку на одной щеке, которую на слишком поэтическом фансайте назвали плутовской. — Они все жили долго и счастливо и умерли от старости. А скольким эмигрантам пришлось пахать ради всего этого хлопка?
— Каждый лепесток я срывала своими белоснежными… ЧБ Продакшнз, чем могу помочь? Я оставила вас ждать на линии? — беззвучно пробормотав «ой», она подала знак рукой Тони и Ли, чтобы те ушли от ее стола.
— Ты не на площадке, — он протянул Тони шлем, четко зная, что тот возьмет и понесет его. — Питер сегодня закончил пораньше?
— Нет. Позже. То есть, он собрался закончить попозже и хотел, чтобы я передал тебе, что ты понадобишься только после обеда, — Тони слабо улыбнулся, прекрасно понимая, как он звучит со стороны. Он обеспечивал себя с четырнадцати лет. Он видел вещи, давшие совершенно новое определение слову «ужасающее». Он сражался со тьмой — и не в переносном смысле, а в буквальном. Ну, по крайней мере помогал… Ему было уже двадцать четыре года, в конце концов! И он не мог поговорить с Ли Николасом, чтобы не выставить себя лепечущим идиотом. Самое подходящее для него определение, учитывая, что Ли был гетеросексуалом со слабостью к блондинкам, которых стыдно было привести домой и познакомить с матерью.
Мать Ли оказалась очень милой женщиной. Она заходила на студию пару раз.
Тони внезапно понял, что Ли ждет ответа на вопрос, который он прослушал.
— Что?