— Твоя мать сказала, что ты тихий, вежливый мальчик. А тут я вижу, ты ругаешься и бьешь женщин, — вслух задумалась я.
— Вам придется меня извинить. Я забываю о манерах, когда мне больно и страшно до ужаса, — проворчал он. — Так кто вы такая?
Сарказм, как правило, знаменует снижение уровня опасности. Я убрала пистолет.
— Меня зовут Харпер Блейн. Я частный детектив. Твоя мать наняла меня, чтобы тебя найти. Кровь сильно идет?
— Уже не так, — сморщился он. — Пуля, наверно, прошла навылет.
— Давай отвезу тебя в больницу.
— Ага, — расхохотался он. Выглядело это не слишком нормально. — В больнице мне обрадуются. "Простите, мистер Шедли, вы знаете, что у вас нет пульса?"
Я шагнула ближе.
— Ты в порядке?
— Нет! — огрызнулся Камерон, откидывая назад свои космы. Его кроваво-красное сияние тошнотворной сосулькой пронзило мне грудь. — Я не в порядке! Я чертов вампир с чертовой дырой в и так уже сломанной руке. Я, блин, совсем не в порядке!
Я осторожно присела рядом с ним и взглянула на руку, которую он нянчил. Пока я смотрела, края разорванной пулей плоти стягивались, соединялись, как на рукаве свитера. Всего пара миллиметров, но достаточно, чтобы убедить меня — Камерон Шедли функционирует за пределами спецификации производителя. Я смотрела на него, а он гневно пялился на меня. Пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы издать хоть какой-то звук пересохшим горлом и одновременно удержать еду в желудке.
— Надо по-быстрому убрать отсюда тебя и твою машину.
— Мне и здесь неплохо.
— Это пока не подъехал буксир.
— Буксир?
— Да. — Я встала. — Я узнала, где твоя машина, потому что она появилась в списках на эвакуацию. Ее отбуксируют через несколько минут, если мы не поторопимся.
Он застонал точно звезда "мыльной оперы" и снова повесил голову.
— Здорово! Просто круто! Как я поведу одной рукой? У меня ручная коробка передач.
— Я сяду за руль.
— А ваша машина? Вы ведь на машине?