— Хочешь сказать, полноценными вампирами не просыпаются одной прекрасной ночью?
— Точно. Обычно рядом есть кто-то, кто о тебе заботится, учит, пока ты не станешь самостоятельным.
— И что же случилось с твоим… учителем?
Камерон съежился.
— Он меня вышвырнул, — прошептал он.
Будь я мультяшкой, моя нижняя челюсть ударилась бы о деревянную крышку стола. Камерон заерзал на стуле и украдкой взглянул на меня. Я зажмурилась и стерла удивление с лица.
— Вышвырнул? — переспросила я, пересохшее горло засипело. Сглотнула и продолжила: — Почему?
— Он сказал… Он не… Я не хотел… Я… — Камерон в отчаянии зарылся лицом в ладони. — Я так не могу! — взвыл он. — Меня тошнит от этого!
Я не засмеялась. Встала, подошла успокоить Камерона и положила руку на его плечо… чтобы тут же провалиться во Мглу.
Я не могла дышать. Мне было холодно, я замерзала, падала, скользила сквозь нечто извивающееся, просачивающееся, вдавливающееся в меня. Черный холод. Камерон поднял голову и посмотрел сквозь меня острым как бритва взглядом. Я отдернула руку от пылающего холодного жара, мертво-живой плоти…
И попятилась, наткнулась на стол, задыхаясь, тяжело села на него.
— Что случилось? — спросил Камерон, вскакивая, чтобы помочь мне.
Я толкнула воздух между нами.
— Не трогай меня!
Камерон шарахнулся как от удара, прижимая руки к груди. Я тяжело дышала, пытаясь вернуть хоть какое-то подобие спокойствия.
— Я… я такого не ожидала.
Я распрямилась и вымучила улыбку.
— Что произошло? Вы в порядке? Вы… мигали. — Камерон вглядывался в меня, склонив голову набок. — Что вы такое? — спросил он, отступая на шаг.
Я рассмеялась.
— Ты меня боишься?