Перед тем как она переехала в Биксби, последние три месяца в Чикаго были сплошными прощаниями. А теперь, похоже, она снова должна все потерять.
— Ну, я-то никуда не денусь, — сказал Джонатан. — Не забывай.
Очутившись внутри, Джессика снова переоделась в пижаму и стала дожидаться конца полуночного часа. Когда синее время иссякло, дом, вздрогнув, вернулся к жизни, и она, спустив воду в унитазе, вышла в коридор.
— Так о чем мы говорили? — сказала Констанца, как только Джессика открыла дверь. — Эту кофточку можно и выбросить, верно?
Джессика посмотрела на черный пуловер с красными полосами на плечах.
— Да уж. Выглядит ужасно старомодно.
— Фи!
Констанца швырнула пуловер в кучу ненужных вещей, потом повернулась к трем открытым гигантским чемоданам, стоявшим на полу. Чемоданы были битком набиты платьями, юбками, блузками, брюками, свитерами и десятками пар разнообразной обуви.
— А твои родители ничего не заподозрят? Ну, то есть ты ведь собираешься вроде как всего на неделю?
Констанца фыркнула.
— Я всегда беру с собой столько на неделю. Ты просто не поверишь, сколько еще всего остается. Но думаю, этого хватит.
— То есть… мы уже все собрали? — с надеждой спросила Джессика.
Они укладывали вещи целый день.
— На сегодня — все. — Констанца встала, оглядывая разгромленную комнату. — Спасибо, что так помогла мне, Джесси. Терпеть не могу укладываться! — Она жалобно заглянула в огромную гардеробную. — Все эти наряды так здесь и останутся… столько всего!
Джессика против воли улыбнулась. Всю неделю она вместе с полуночниками только и делала, что готовилась к битве, победить в которой не было почти никакой надежды. И так приятно было заниматься простым и понятным делом, пусть даже такой чепухой, как упаковка чемоданов Констанцы. Когда от твоего выбора не зависят чужие жизни, все гораздо легче…
— Рада, что смогла помочь тебе. Это было весело.
— Эрнесто вот тоже обещал помочь, но он давно уже уехал.
Джессика нахмурилась.
— Так из твоих двоюродных никого уже поблизости не осталось, да?
— Ага, никого. Да если бы они тут и были, дедушка просто озверел бы, если бы кто-нибудь из них сунул нос в Биксби до отъезда.