— Да.
— А зачем?
— Не имеет значения. Я вам плачу.
Сантос причмокнул губами и еще больше стал похож на обезьяну:
— Ну, хорошо. Нож из серебра. Минуточку.
Он снова ушел в свою комнату, исчезнув в темноте коридора. Немного погодя он вернулся, держа в руках изящный ножичек для масла. Он гордо вручил его Крису.
— Вот нож из серебра.
— Нет, нет. Нож… — Крис начал искать взглядом что-нибудь, на чем можно было бы рисовать.
Он нашел кусок коричневой оберточной бумаги и своей ручкой схематично нарисовал силуэт длинного массивного ножа, по форме похожего на тесак.
— Нож, — повторил он снова, — должен быть таким. Вы поняли?
Сантос все это время следил за ручкой Криса. Потом он взял кусок бумаги и разглядывал его с минуту, постоянно причмокивая и качая головой:
— У меня нет такого. По крайней мере, из серебра.
— Вы можете сделать такой?
Снова долгое молчание, изучение, причмокивание и качание головой.
— Возможно. Но это будет очень дорого стоить.
— Я заплачу, — Крис открыл бумажник, набитый зелененькими. — Сделайте нож.
Сантос перевел взгляд с бумажника на лицо Криса и медленно кивнул. Потом принялся искать куски серебра по углам комнаты. Крис посмотрел на часы и попросил Сантоса поторопиться. Пять минут спустя раздался крик радости. Затем из какого-то угла ювелир извлек разукрашенную, почти не потускневшую серебряную коробочку для чая.
— La plata,[21] — гордо произнес он.
— Нет-нет, — сказал Крис, думая, что тот его не понял. — Я хочу нож. Нож.
Сантос удивленно уставился на Криса: