— Извини?
— Я не хочу больше слышать о твоих проблемах.
Жгучее ощущение в его глазах слабело, порыв заплакать стихал так же быстро, как и пришел. Рога запульсировали саднящей болью, даже не совсем неприятной.
— Я вляпался в неприятности.
— Я не желаю этого слушать. Не хочу этого знать.
Мать присела на корточки, собирая свои бумаги и засовывая их в папку.
— Мама, — сказал Иг.
— Когда ты говоришь, мне хочется петь! — крикнула она и закрыла уши ладонями, —
Она глубоко вдохнула и задержала дыхание. Ее щеки надулись.
Иг пересек комнату и опустился на корточки в таком месте, где ей не приходилось на него смотреть. Она так и сидела, закрыв ладонями уши и плотно сжав губы. Иг взял ее папку и стал запихивать в нее бумаги.
— И вот так, значит, ты всегда себя чувствуешь, когда видишь меня?
Лидия яростно закивала, ее глаза блестели.
— Ты только не задохнись, мамочка.
Мать взирала на него еще секунду, а затем открыла рот и глубоко, с присвистом вздохнула. Она молча наблюдала, как он кладет ее бумаги в ее папку.
Когда она снова заговорила, голос ее был тихий и визгливый, слова сыпались очень быстро, собираясь в подобие цепочек.
— Я хочу написать тебе письмо очень милое письмо очень хорошим почерком на своей специальной бумаге чтобы сказать тебе как мы с папой тебя любим и как нам жаль что ты несчастлив и как для всех было бы лучше, чтобы ты просто ушел.
Иг засунул последнюю бумагу в папку и уселся на корточки, держа ее на коленях.
— Ушел — куда?
— Ведь ты же вроде хотел отправиться автостопом на Аляску?
— Вместе с Меррин.