Прикосновение смерти

— А почему ты уехал из Бразилии?

— Меня направили в семинарию, которую в XIV веке основал Джон Данс Скотус, схоласт-теолог. Это недалеко отсюда.

— Я знаю, где это, — сказала Линн. — Красивое место…

Ювеналий улыбнулся, увидев, как у Линн округлились глаза.

— Нет, не для того, чтобы кого-то исцелять. Мне просто нравится работать в больнице, я раньше, в юности, там работал. Мне велели подождать. Я прождал семь месяцев и ушел. Возможно, так не следовало поступать, но я распрощался с семинарией.

— И что потом? Ты попал в центр по лечению алкоголиков?

— Да, но не сразу.

Она ждала, что он расскажет, что было перед тем, как он оказался в реабилитационном центре, но он молчал. Юви, похоже, устал.

— Не возражаешь, если я задам один вопрос? — спросила она погодя.

— Не возражаю, задавай, — ответил он, кинув на нее внимательный взгляд.

— Впрочем, я и так задала тебе слишком много вопросов, этот подождет, — произнесла она в раздумье.

— Как знаешь! — улыбнулся Ювеналий. — А мне пора возвращаться в центр. Ты собираешься завершать свое лечение?

— Я уже вылечилась от алкоголизма, — усмехнулась Линн. — Но я тебя подвезу.

Они поехали по Вудворд-стрит, по широкой главной улице города, а не по автостраде. Всюду — жизнь, люди! Ювеналий сказал, что ему больше нравится смотреть по сторонам. Возле кафедрального собора чернокожая проститутка цеплялась к белому парню, что вызвало у него добродушную улыбку и незлобивый комментарий.

Ей нравилась его улыбка. Он вовсе не хотел казаться улыбчивым, и, уж конечно, он был не из тех, кто вечно скалится, чтобы показать свои зубы. Кстати, зубы в порядке, правда мелковатые. Когда он улыбался, казалось, он что-то знает. Но это не была улыбка типа «я знаю кое-что такое, от чего вам будет не до смеха». Такая улыбка была у Бобби Форши — дьявольски хитрованская, будто он уберегся от чего-то такого, чего никому знать не дано. У Ювеналия была милая, доброжелательная улыбка. Конечно же он этого не осознавал. Похоже, он вообще был не в состоянии уяснить истинную сущность самого себя.

Они какое-то время ехали молча, пока Ювеналий не сказал:

— Ты собиралась задать мне какой-то вопрос. Убежден, тебя интересует, как складываются мои отношения с женским полом. Думаешь, я не от мира сего или дал обет безбрачия по религиозным мотивам, а?

— Господи! — воскликнула Линн. — Ты что, читаешь чужие мысли?

— Обыкновенное экстрасенсорное восприятие, — пожал плечами Ювеналий.

— Как в тот вечер у тебя в кабинете?