Не успел кто-то из них открыть рот, как прозвучала реплика Фебы:
— Не знаю.
Это и был ответ на незаданный вопрос, крутившийся у всех на языке: уверена ли она, что это был Гарри?
— Ты должна поговорить с ним, Феба, — решительно сказал Джон, отставив в сторону деликатность.
— Это ничего не даст.
— Сделай это ради себя.
— Мне-то что с этого?
— Что за глупость! — взорвалась Фло. — А что дальше? Что ты собираешься делать дальше? Ты об этом подумала?
— Я буду хорошей матерью, я буду его любить, как все матери на свете...
— Ты что, совсем дура?! — вскричала Майя. — Хочешь разрушить свою жизнь в семнадцать-то лет!
— Не знаю, думаю, будет правильно сделать... в общем, то, что я должна сделать...
Майя посмотрела на Фло. Майя старалась подавить в себе злость, возникавшую всякий раз, когда Феба открывала рот. Но сейчас Феба вызывала у нее лишь жалость. Беспомощная, безвольная и такая одинокая.
— Феба, извини, если я сую свой нос в твои дела, — как можно мягче проговорила Майя. — Но почему ты не подумала об этом прежде?
— Я ему говорила, чтобы он надевал презерватив. А он ответил, что знает, что делает, что он опытный. И что не хочет разрушить самый прекрасный момент этой штукой. Что с кондомом мужчины не так чувствуют, не испытывают удовольствия. Что я могла сделать?
— Ты должна была послать его в задницу. Даже если он отчасти прав, на самом деле все не так, поверь мне, я это знаю, — вмешался Джон.
— Откуда ты знаешь? — резко повернулась к нему Фло. — Ты уже занимался сексом, Джон? Ты мне об этом никогда не рассказывал. Давай-займемся-этим-моя-радость-я-хочу-чтобы-ты-была-у-меня-первой!
БОЛЬШОЙ КУСОК ДЕРЬМА! ЗАСРАНЕЦ! СВОЛОЧЬ! ТЫ ТАКОЙ ЖЕ, КАК ВСЕ ДРУГИЕ!
Джон густо покраснел. Он даже не сообразил, что ляпнул. И сейчас не знал, куда деваться. Он уставился в бокал с кока-колой, который держал в руке, и сидел так недвижно. Майя поспешила прийти ему на помощь.
— Кончай, Фло, не делай из этого трагедию. Может, вы плохо поняли друг друга.
— Плохо поняли?! Я все отлично поняла. Я поняла, что у Джона проблема. Ты слыхала, что между тринадцатью и восемнадцатью мы теряем один процент серого вещества? Так вот, Джон потерял его намного больше, неисчислимо больше. Поэтому тут клинический случай. Это даже не его вина. Его нейроны упали ниже низкого, и мне его просто жалко.