Оборотень

В темноте Мета видела на рядах людей, которые стояли вплотную друг к другу, негромко переговариваясь. Некоторые зажимали кровоточащие раны. На полу она разглядела две искореженные неподвижные фигуры. Хотя Мета и не была в этом уверена, но ей показалось, что ряды стаи значительно поредели. Кое-кто сбежал, поняла она.

Они с Мэгги остановились впереди, и все взгляды устремились к ней. Мета читала в них доброжелательность, и у нее покраснели кончики ушей. Она что-то подарила этим людям, нет, этой стае, и тем самым, сама того не желая, привязала их к себе. Но прежде чем Мета успела обдумать эту мысль, что-то коснулось ее ноги: несчастного вида дворняга стояла рядом и вопросительно смотрела на нее. Мета наклонилась и погладила пса по голове.

— Вы слышали зов, сюда в любой момент придут Саша и его стая. — Голос Мэгги звучал ясно и отчетливо. Ничто не указывало на то, что женщина хоть сколько-нибудь сомневается в том, что говорит. — Мы встретим их снаружи и задержим до тех пор, пока не вернется Давид. Будет непросто оттащить Сашу от такой легкой добычи, поэтому обе стаи выступят вместе. Или мы можем сразу встать на колени и подставить Саше шеи, пусть кусает. От такого предложения он ни в коем случае не откажется. Итак, выступили!

По арене разнесся гул одобрения, и Мэгги взмахом руки подозвала к ним коренастого мужчину из своей стаи.

— Антон, притащи еще парочку канистр с маслом и разожги жаровни. Устроим Саше теплый прием! — Она обернулась к Мете, внимательно смотревшей на нее. — Нам придется снова воспользоваться твоей помощью. Когда Хаген наконец подохнет, стая почувствует это, и тогда ты должна будешь позвать Давида, потому что один он не справится с превращением.

Мета кивнула. Хотя она не знала, как выполнить просьбу Мэгги, но собиралась попытаться.

— Как ты можешь быть уверена, что Давид победит? — Слова вырвались прежде, чем Мета успела их осознать. — Он выглядит таким усталым…

— Все, к чему стремится Хаген, — это кровь и власть. Давид же хочет взять ответственность за свою жизнь в собственные руки, и этой ночью ему наконец предоставляется такой шанс. Он ухватится за него, уж поверь мне!

Мэгги излучала такую уверенность, что Мета не могла не согласиться с ней. Кроме того, ей хотелось, чтобы скорее наступил тот миг, когда стая просигнализирует о смерти своего бывшего вожака и она сможет послать зов… который, надо надеяться, примет Давид. Давид услышит его, это точно, пыталась успокоить себя Мета. Его волк услышит меня и приведет его — так же, как привел меня к Давиду. У нее закружилась голова, когда она вспомнила о том, как волк потащил ее за собой, возвращаясь к хранителю. Эти воспоминания были не более чем обрывками мимолетных снов. Но они позволили ей на собственном опыте почувствовать пробуждающуюся силу демона. При этом она не могла сказать, что это было как-то неправильно. Просто удивительно.

Обе стаи молча собрались на одной стороне арены. В жаровнях тем временем разгорался огонь. Хотя на улице было лишь чуть холоднее, чем под разбитым куполом и люди стояли настолько плотно, что чувствовалось тепло их тел, Мета дрожала. Негнущимися пальцами она подняла воротник пальто и спрятала руки в рукава. Согреваясь, она закрыла глаза и сосредоточилась на стае. Хлопья снега опускались на ее волосы и ресницы.

Касания, когда волки использовали ее в качестве портала, оставили свой след. Похожий на след Давида, по которому она шла вместе с волком-тенью, чтобы найти арену. Как тот, которым воспользуется она, чтобы позвать его, как только битва будет окончена. Скорее бы уже все было позади! Мысли путались, и она не знала, сколько еще сможет выдерживать такое напряжение. Слишком многое случилось в последнее время: все встало с ног на голову, причем не только в ее жизни, но и в душе, и в мировоззрении. С этого мгновения, в этом Мета была уверена, она может только идти вперед. Если она останется на месте, то сломается…

Мета чувствовала все возрастающий страх стаи, свидетельствовавший о том, что Саша приближается. Испуганная, она открыла глаза и увидела первые темные фигуры, которые перелезали через стену и медленно спускались вниз. Стая Саши собиралась в полном молчании. Их намного больше, чем нас, пронеслось в голове у Меты, и она невольно оглянулась в поисках пути к отступлению. За ее спиной нарастало волнение, которое, впрочем, через мгновение улеглось. Мета растерянно заморгала, а потом поняла: Мэгги воспользовалась своим положением, чтобы успокоить слабых. Так вот что имела в виду Рахель, когда говорила, что есть причины для того, чтобы вожак имел доступ к своим людям. Хороший вожак пользуется своей силой для того, чтобы руководить, а не манипулировать.

Вновь прибывшие неподвижно застыли у стены, словно слившись в одно тело. Их лица то озарялись светом пламени, то скрывались за завесой из темноты и снежных хлопьев. Ни намека на приветствие или агрессию, только молчаливая неподвижность, которая, однако, говорила о том, что они хотят помериться силами. Но чего хотел добиться Саша этой демонстрацией — панического бегства меньшей по численности стаи или того, чтобы Мэгги покорно пошла на переговоры, оставалось неясным. Вероятно, стая Давида все еще была под впечатлением объединения, пережитого с ее помощью. Мэгги, похоже, знает, что делает, подумала Мета, заметив, что тоже начинает успокаиваться.

Внезапно стая у стены расступилась и вперед вышел невысокий, но тем не менее производивший весьма внушительное впечатление мужчина. Казалось, он не замечает ни мороза, ни все усиливающегося снегопада. Он стоял, и легкая одежда, намокая, все плотнее облегала его тела, а игра света еще больше подчеркивала крепкую фигуру. Когда Мэгги выступила вперед, он кивнул головой, приветствуя ее.

— Саша… — По сравнению с этим излучающим силу и уверенность в себе мужчиной Мэгги казалась тенью, но Мета только что узнала, сколько в ней силы. — Я понимаю, что ты беспокоишься, но все-таки приходить сюда не было никаких причин. — Она старательно избегала слова «вторгаться», равно как и намека на то, что он вошел на ее территорию вместе со всей своей стаей. — Теперь вопрос нескольких минут, когда Хаген перестанет существовать как вожак и воцарится былой порядок.

На миг Мете показалось, что Саша не услышал ничего из того, о чем говорила Мэгги. Все его внимание было приковано к стаям, собравшимся у его ног, словно одним своим присутствием он мог заставить их подчиниться.

— Я не уверен в том, что в данный момент меня еще интересует Хаген, — произнес он низким голосом, не особенно стараясь говорить громко.

Но его понял каждый, и секундой позже Мета обнаружила, что ее окружили люди, которых она не знала, но которые, тем не менее, были ей знакомы настолько, что их прикосновения казались приятными.

— Эта женщина… Я хочу посмотреть на нее! — заявил Саша.

— Это решать не мне. Она принадлежит Давиду. Тебе придется подождать, пока он вернется, — ответила Мэгги таким тоном, словно разговаривала со слишком нетерпеливым партнером. Но по ее виду было ясно: она опасается, что не сможет долго противиться требованиям Саши.