Я потерла глаза.
— Просишь милости? Я совсем не в настроении.[24]
Я могу шутить над своим именем, но больше никому не позволяю. Только если я в очень хорошем настроении. Или если начинаю первая.
Он рассмеялся.
— Наверное, прошу милости. Но мне не придется сдаваться, если ты на меня не нападешь.
Одно из хороших качеств Стефана — он понимает мои шутки, какими бы неудачными они ни были. И даже лучше — он мне подыгрывает.
— Деньги нужны? — спросила я деланным удивлением. — Наличными у меня только пара долларов, но могу выписать чек.
— Мне нужно место для дневного сна, милая. Примешь?
Хорошо.
Я отбросила одеяло и пошла к входной двери. Планы поспать подольше не осуществятся.
Когда я открыла дверь, на небе уже светлели полосы рассвета.
— Чуть не опоздал, Стефан, — сказала я, нарочно добавив имя, чтобы Сэмюэль, который, конечно, слышал, как я открыла дверь, не встревожился.
Стефан как будто не торопился, но и не стал терять время, стоя на моем пороге.
Я не видела его с ночи суда. Выглядел он усталым. Плечи чуть поникли, да и двигался он без своей обычной кипучей энергии.
— Я отправил Дэниэла домой. Но у меня была ниточка, которую требовалось проверить по дороге. Мне казалось, времени хватит, но с рассветом мои силы убывают, и вот я у твоих дверей. — Он улыбнулся. — Прошу милости.
Я проводила его до дверей своей спальни.
— Мне казалось, с тобой работают Уоррен и Бен. Почему бы не поручить им проверить?
— Я отправил их домой. Им ведь днем на работу, а даже вервольфам нужно спать.
— Они работают в субботу?
— Уоррен работает на своего друга-юриста, а Бен должен сделать то, что нельзя делать, когда все работает.