– Как он прекрасен, господин. Похож на невесту…
Порфирий взял со стола бронзовый топор и несколько раз взмахнул им, примериваясь.
– На невесту? Хочешь уподобиться Нерону? Это же мальчик.
– Нет, господин, я не в том смысле. Ленты с цветами, свисающие с его рогов – прямо как косы девушки, нарядившейся на свадьбу.
Витые ленты действительно походили на косы, и даже бронзовые грузила на их концах казались девичьим украшением.
– Не знаю, – сказал Порфирий, – мне это больше напоминает убор беззубой старухи.
– Старухи?
– Да. Праздничную прическу пожилой матроны, прячущей за цветочными гирляндами отсутствие волос.
– Невеста может быть в годах, – ответил я примирительно.
– Несомненно. Не будем заставлять ее ждать, ибо жених уже здесь… Придется нам с тобой стать виктимариусами.
– В жреческой работе нет бесчестья, – сказал я.
– Подтверждаю как великий понтифик, – кивнул Порфирий.
– Угодно ли императору, чтобы быка забил я?
– Ты мастер тауроболия и предводитель его святых тайн, – ухмыльнулся Порфирий, – это я помню… Но сегодня ты выполнишь ту часть ритуала, которая действительно тяжела в нравственном отношении. Во всяком случае, для меня… Надень жреческую шапку и возьми кропило.
Я подчинился. В кропиле была вода. Я взял его в руку, недоумевая, что делать дальше. Порфирий пришел на помощь.
– Немногие помнят, зачем на жертвоприношении аспергиллум. Знаешь ли ты его назначение?
– Нет, господин. Как раз про это думал.
– Бык, чью жизнь мы дарим богам, должен уйти к ним добровольно, иначе наше приношение будет им неприятно. Поэтому ему следует высказать согласие. Говорить с ним стану я. Ты же, когда я обращусь к нему, брызни из кропила водой ему на морду.
– Зачем?
– Увидишь, – улыбнулся Порфирий. – Выйдет еще и урок государственного управления… Готов?