— Я думал, вы приведете своего дружка.
— Он больше не мой дружок, — ответила я, и облегчение, проступившее на его лице, заставило меня улыбнуться.
Кортни увидела мое облегчение и неверно его истолковала.
— Ой, зайка, — сказала она. — Он из этих? Лучше без них. Берите пиво.
Я отрицательно покачала головой, смягчая отказ улыбкой.
— Пиво мне никогда не нравилось.
Я хотела сохранить всю остроту ума, чтобы не пропустить ни одного намека, хотя мои и так не слишком большие надежды с каждой минутой таяли. Я-то думала, что проникну в организованную группу ненавистников, а попала на вечеринку студентов и их препода.
И готова была поклясться, что уж здесь-то убийцы нет.
— Хочешь диетической коки? — дружески спросил Тим. — У меня в холодильнике была упаковка имбирного эля и еще одна — пива, но эти лузеры давно все выпили.
Ответом стала множество возмущенных возгласов, и это ему как будто понравилось. Молодец, подумала я и перестала жалеть его за то, что у него нет пурпурных стен или статуи в шляпе.
— Диетическая кока вполне подойдет, — сказала я. — Твой дом производит впечатление.
Это понравилось ему даже больше, чем возгласы приятелей.
— Я построил его после смерти родителей. Не мог больше жить в старом доме.
Так как Тим остался разговаривать со мной, коку принесла Кортни. Отдала мне и потрепала Тима по голове.
— Тим не говорит тебе, что его родители были богаты. Они погибли несколько лет назад в автоаварии и оставили Тиму состояние и страховку, которой ему на всю жизнь хватит.
Такое заявление перед совершенно незнакомым человеком смутило Тима.
— Я предпочел бы родителей, — сказал он напряжённым голосом, хотя, по-видимому, горе уже пережил: сейчас от него пахло только раздражением.
Кортни рассмеялась.
— Я знала твоего отца, зайчик. Никто не предпочел бы твоего папочку его деньгам. Но мама у тебя была милая.
Вначале он хотел рассердиться, но пожал плечами и передумал.