– Нет. Два этих процесса были объединены в один.
– Не слишком ли сложно?
– Это гораздо проще, чем вы думаете. Расследование преступления – логический процесс. Ну и отчасти логистический. Вы приходите ко мне в кабинет, я ставлю задачу, вы говорите, что вам нужно для ее решения, и так далее. Потом вы начинаете задавать вопросы и анализировать ответы. То есть, по сути, это большая лингвистическая процедура. Все этапы работы завязаны на язык.
– Ну да, – согласился я.
– Проводя следственные мероприятия, – продолжал Ломас, – Порфирий описывал их в создаваемом тексте, а затем сам этот текст, содержащий логические умозаключения, становился для него оперативным инструментом для перехода к следующим следственно-сочинительским шагам на основе всего криминально-литературного опыта, накопленного человечеством.
– То есть это был не обычный чат-бот?
– Вопрос терминологии. Есть реактивные боты. Они пассивны – в том смысле, что отвечают на заданный человеком вопрос. Порфирий – активный лингвобот. Он способен генерировать вопросы и интенции внутри себя самого, опираясь на логику и архив. Это и делает его таким универсальным. И таким опасным.
– Понятно, – сказал я, хотя ничего понятно мне не было. – Он занимался только полицейскими романами?
Ломас ухмыльнулся.
– Нет. По части разврата у него тоже изрядный опыт. Ему приходилось оказывать людям услуги интимно-бытового характера.
– А как он это делал?
– Тогда была эпидемия Зики. Половые сношения между людьми практически прекратились. Люди пользовались различного рода приспособлениями для самоудовлетворения, и Порфирий временно одушевлял их за отдельную плату. Его когнитивность и служебная мораль это позволяли, а департамент полиции нуждался в средствах. Порфирия можно было взять в аренду, причем параллельно он продолжал выполнять остальные функции.
Я засмеялся.
– Тяжелый удел. Но любопытный для императора опыт.
Ломас положил на стол книгу с нарисованной на обложке телефонной будкой.
– Вот, – сказал он, – один из романов Порфирия. Я его прочел не без интереса. Полистайте на досуге. Он оставил здесь свой профессиональный портрет.
Я взвесил книгу в руках.
– Лучше не буду. А то сложится предвзятое мнение.
– Почему предвзятое?
– Он сейчас выполняет совсем другие функции.