Один из них показал:
— Вроде бы туда пошел…
Она продолжала бежать по этому кругу, время от времени проверяя двери, выходящие на улицу, на случай, если он вдруг вышел из здания. Наконец она увидела Миллигана на внешней галерее.
— Стив! — закричала Ванда. — Подожди минутку! Мне надо поговорить с тобой!
— Не о чем нам говорить.
Ванда обежала его и встала между ним и бетонной балюстрадой, чтобы не дать ему прыгнуть.
— Доктор Кол говорит, чтобы ты вернулся.
— Да пошел он, этот толстобрюхий сукин сын!
— Он говорит, что все не так плохо, как ты думаешь.
— Уж куда там. Черта с два!
Он ходил взад-вперед, с ожесточением жуя резинку.
— Доктор Кол говорит, что ты сможешь поехать в Кентукки и доктор Уилбур поможет тебе.
— Сам он псих, и другие психиатры не лучше! Болтают какую-то чепуху о множественной личности! Это же бред. Дурака из меня делают.
Он сдернул с себя мокрый плащ, растянул его на большом оконном стекле и размахнулся кулаком, чтобы разбить окно. Ванда кинулась к нему, поймала за руку и повисла на ней, чтобы он не вывернулся. Она знала, что стекло ему нужно, чтобы зарезаться, хотя оно было очень толстым и его трудно было разбить. Скорее он сломал бы руку. Ванда прилипла к Миллигану, а тот старался стряхнуть ее.
Пока они боролись, Ванда старалась уговорить его вернуться, но Стив ничего не слышал. Намокнув от него и замерзнув, она наконец сказала:
— Слушай, я устала. Выбирай: или идешь со мной, или получишь по яйцам.
— Ты не сделаешь этого, — недоверчиво протянул Стив.
— Сделаю, — сказала она, не отпуская его руки. — Считаю до трех. Если не пойдешь со мной в клинику, я тебя ударю.
— Но я с женщинами не дерусь.
— Раз… два…