Они забрались в самую середину островка, куда никак не могло вынести утопленников, и затаились.
Люди с лодок удовлетворились тем, что осмотрели края безобидного клочка суши, и проследовали дальше. Опустели и берега.
– Будем сидеть здесь дотемна. Средь бела дня расхаживать опасно. Вас увидят, узнают и довершат задуманное, – сказал Луций. – Когда же наступит вечер, я пересеку границу и вернусь с подмогой.
– Что ж, – беспечно потянулся Гансель, – я с детства мечтал пожить на необитаемом острове подобно Робинсону Крусоэ.
– А я счастлив быть при вас Пятницей.
Оба островитянина были молоды, рады своему чудесному спасению, день выдался погожий, а тем для оживленной беседы у них было столько, что не исчерпаешь до старости, потому время летело быстро. Правда, ужасно хотелось есть, но собеседники решили относиться к голоду философски.
В сумерках Луций связал платье в узел и, благословленный товарищем, доплыл до берега. Дорогой он решил не идти, там могли встретиться прусские разъезды. Добрался рекой до первой же деревни и похитил там лодку, оставив в возмещение принцев кошелек, – этих денег достало бы на десять подобных челнов.
Плыть на веслах против течения было трудно, но руки у молодого человека были крепкие, а охоты к движению за целый день безделья накопилось много. Несколько часов, делая короткие передышки, Катин поднимался вверх по Эльбе. Берегов он во мраке почти не видел (ночь выдалась облачная), а с первыми проблесками дня обнаружил, что находится уже в Обер-Ангальте. На пристани городка, близ которого оказалась лодка, виднелся знакомый сиреневый флаг со львом.
Луций пришвартовался, поднялся на помост и увидел, что к знамени прицеплен черный креп. Значит, герцог Ульрих-Леопольд скончался… Принцу нужно как можно скорее возвращаться в свою столицу!
Наш герой ускорил шаг, высматривая, где здесь ратуша. Городок этот они давеча проезжали, он назывался Шварцхайм и находился в пяти милях от Гартенбурга.
Траурные флаги висели и на маленькой центральной площади. В церкви шла служба. Перед входом толпились люди.
– Горе какое, – сказал Луцию пожилой горожанин, утирая слезу. – В такие годы! Мог бы жить и жить… Как люди убиваются, внутри всем даже места не хватило. Желаете – могу передать от вас грошик на поминальную свечку.
Катин и не знал, что регента в Ангальте так любили.
– Он был не так уж молод, – сказал Луций, – хотя, конечно, и не стар.
Человек воззрился на него в изумлении.
– Не так уж молод? В восемнадцать лет?
Женщина в накрахмаленном чепце всхлипнула:
– Бедненький Карл-Йоганн, такое несчастье!
Должно быть у Луция сделалось странное лицо, потому что горожанка прибавила:
– Вы, верно, еще не слыхали? Молодой принц упал с каретой в Эльбу. Потонул, сердечный…
ebooksa