Катин сбился, не в силах видеть, как тускнеет лицо друга.
– Что же вы предлагаете? – тихо спросил принц.
– Беженцев, которые уже здесь, расселить из лагерей по всей стране – не лагерями, а семьями. Пособия выдавать только вдовам и сиротам, остальные пусть работают и кормят себя сами. Впредь пускать в страну только тех, кто имеет средства для самостоятельного проживания. Для этого придется учредить пограничную стражу. Думаю, больших дополнительных расходов не понадобится – прирубежные жители станут исполнять эту службу добровольно. Вот вкратце то, что я намерен завтра говорить на ассамблее в моей министерской речи.
– Вы отступаетесь от меня? – Глаза Ганселя наполнились слезами. – Вы, мой дорогой, единственный друг?
Защипало в носу и у Катина. Но уступить было нельзя.
– Что вы такое, ваше высочество?
– То есть?
– Вы – это человек по имени Карл-Йоганн или вы – государь, на плечах которого лежит бремя ответственности за страну? Я люблю обоих, но сейчас могу быть верен лишь одному из вас, ибо человек и государь находятся в разладе между собой. Если вы предпочитаете видеть меня своим другом, я немедля подам в отставку и всегда буду на стороне моего любимого Ганселя, даже если он совершает ошибки. Позвольте мне сделать сей выбор! Клянусь, это мое самое горячее желание!
– Я – это я, – ответил Гансель. – Что я буду за принц-князь Страны-Сада, если я предам человечность и человечество?
– Но вы не принц-князь человечества, вы принц-князь Гартенлянда и должны прежде всего заботиться о своих подданных. Если же идеалы вам дороже заботы о подданных, давайте предоставим гартенляндцам самим решать свои проблемы, а мы с вами уедем отсюда и где-нибудь на приволье напишем книгу о прекрасных принципах.
Принц надолго задумался. Глаза его высохли, но сделались еще печальней. Наконец Гансель заговорил необычными отрывистыми фразами:
– От проблем бегут трусы… Отставки вам я не дам. Говорите на ассамблее то, что считаете правильным… И знайте: вы всегда останетесь мне дорогим другом. А над вашими словами я буду размышлять.
Он понуро вышел. Луций заплакал, взявшись одной рукой за чело, а другую прижав к груди. У него разламывалась голова и болело сердце.
Из-за душевных терзаний он не услышал шагов и вздрогнул, когда кто-то сзади взял его за плечи.
Фрейляйн фон Вайлер мягко, но сильно развернула плачущего Катина к себе.
– Я не думала, что вы способны на такую твердость. Это меняет мое представление о вас…
– Вы подслушивали?
– Конечно. И вот что, герр Катин… – Девица платком вытерла ему глаза. – Я делаю вам предложение.
– Какое? – тупо спросил Луций.
– Не руки и сердца, ибо сердце не вместилище души, а всего лишь насос. Я предлагаю вам мою руку и мой разум. Согласны ли вы стать моим супругом до самого гроба – либо же до тех пор, пока мы друг другу интересны (в зависимости от того, что произойдет раньше)? – уточнила педантичная Беттина.
ebooksa