«Дурак», – возмутилась она про себя, подумав – и тут же испугавшись этой мысли, – что у Ника отличная фигура и, наверное, к его плечу тепло прижиматься ночью, лежа с этим парнем в одной постели под одним одеялом.
– Как пошло.
– Не пошло, а жизненно, – не смутился Кларский. Нервничать он перестал и находился в более менее благостном расположении духа. – Пошло было, когда ты меня пыталась раздеть. Не помнишь? Ах да, ты же была под наркотой, – хмыкнул он. – Ну, так как тебе мое предложение?
– Спасибо. Не надо. Никита? – позвала она его через полминуты молчания.
– Что?
– А почему тогда, когда я наглоталась этого наркотического коктейля и приставала к тебе, ты ничего не сделал со мной? – поинтересовалась она. Этот вопрос ее очень мучил.
– Потому что ты стремная.
– Что-о-о? – вскрикнула девушка тут же. Ее разозленный вид позабавил Ника, и он впервые за несколько дней искренне улыбнулся. – Потому что я нормальный мужик, а не извращенец, – добавил он.
– Да большая половина, как ты сказал, нормальных мужиков, не долго думала бы, что делать! – возразила Ника с жаром.
– Значит, я отношусь к их меньшей половине, – отозвался Никита. Девушка облизала малиновые губы, пересохшие от того, что Ник находился рядом, он увидел это, и ему тут же вздумалось поцеловать их.
«А может быть, я и ненормальный», – подумал он, медленно проводя ладонью по спине спутницы, обтянутой тонкой черной тканью.
Наверное, он зря сделал это, и сколько бы потом Ник не рефлексировал по этому поводу, он все больше и больше понимал, что то, что он натворил, было угодно самой судьбе. В нее молодой человек не переставал верить несмотря ни на что. Наверное, ему и Ольге было не суждено быть вместе. Иначе, почему та, которую он любил, считал ангелом и защищал даже от собственного брата, так внезапно появилась в этом месте?
Ника положила руку ему на грудь, завороженно глядя в серые глаза, взгляд которых был не напряженным, не хмурым, не злым, а спокойным. В этот волшебный момент ее с большой силой тянуло к этому человеку, и было неважно, что вокруг них находятся люди – она все равно не слышала их голосов и не видела их лиц.
Никита, ни слова не говоря, коснулся малиновых губ своей лже-подруги, думая, что, если бы сейчас она начала приставать к нему, как в тот вечер и ту ночь, он бы не удержался. Ника вздохнула, приказывая себе стоять на месте и не двигаться: ни отталкивать парня, но и ни льнуть к нему. Сначала ей показалось, что ее персональный мучитель расстроен, и девушке стало жалко его. Дядя Укроп хоть и мерзкий дурак, но все равно вроде бы как человек, и жить ему, кажется, ой, как не просто. А потом ее захватили совершенно другие чувства.
Ей стало нравится, как он целует ее – неспешно, нетребовательно, мягко.
Живая неспешная музыка, приглушенные голоса и смех, стук каблуков, звуки соприкасающихся хрустальных бокалов и льющегося в них вина сопровождали этот недолгий ласковый и легкий поцелуй.
Наверное, это был единственный раз, когда Ника почувствовала от знакомства с Кларским не просто удовольствие, а какую-то внутреннюю душевную тихую радость и умиротворение, а еще – нежность, щемящую сердце. Она не знала, что чувствует ее спутник, но ей казалось, что и ему нравится быть здесь и сейчас с ней, неспешно касаясь ее губ своими.
Они одновременно отстранились друг от друга и несколько секунд смотрели друг на друга. И Ника не заметила, как в порыве чувств погладила парня по ладони. А он вновь едва заметно улыбнулся, отошел на пару шагов и взял у официанта два высоких бокала с шампанским, один из которых протянул спутнице, а второй залпом высушил. Зато Нике велел пить мелкими глоточками. Она, естественно, недовольно фыркнула про себя, но ослушаться не решилась. И до сих пор еще девушка прислушивалась к ощущениям внутри себя.
Теперь они не касались друг друга, а просто стояли рядом и думали каждый о своем. Карлова все никак не могла понять, как она ввязалась в эту историю, и почему у нее сейчас так много теплоты к Нику, а Кларский размышлял о том, когда ему удастся встретиться с братом. Сейчас Андрей скрывался, но пребывал в приподнятом настроении и говорил, что у него все под контролем. А еще был уверен, что сегодняшний вечер поможет решить кое-какие проблемы, чтобы менты оставили его и Пристанскую братву в покое.
– Главное – деньги, – говорил как-то недавно Март Никите, покровительственно хлопая того по щеке. Иногда он любил пофилософствовать. – Деньги решают все, мой маленький глупый братик. Любые проблемы. Менты – это те же люди. И им тоже нужны деньги. Чем больше у тебя проблемы, тем больше денег им надо. Если мент не берет денег, это значит только одно – ты мало ему предлагаешь. Удвой ставку. Утрой при необходимости. И он исполнит твое желание. Отец нашей девочки Маши не устоял перед определенной суммой. И молодец, что не устоял.