Принц Крови,

Диана покачала головой.

— Каких чудес достигла наука, — задумчиво проговорил Филипп, — Как же смогли определить, кому именно принадлежат останки, спустя столько лет?

— Я припоминаю, что-то говорили о том, что Диана сломала ногу незадолго перед смертью. Она упала с лошади. Ну вот, — перелом совпал. Еще ученые исследовали волосы и одежду… Не помню. Кажется, было что-то помимо этого. И, кстати, представьте, в ее костях нашли чрезмерное количество золота. Предполагают, что Диана пила какие-то эликсиры на его основе, и благодаря этому смогла сохранить моложавость до весьма зрелых лет.

— Все это ерунда, — усмехнулся Филипп, — Просто она была ведьмой.

Ален изобразил возмущение и покосился на Диану, — не обидело ли ее это грубое заявление в отношении ее прародительницы.

— Как ты можешь, Филипп… — проговорил он с укором.

— Не беспокойтесь, милый Ален, я не вижу ничего плохого в том, чтобы быть ведьмой, — произнесла Диана, — Иногда это единственный способ защититься от слишком самоуверенных мужчин.

Она взяла художника под руку и увлекла за собой.

— Довольно о мадам де Пуатье. Покажите мне свои картины, прошу вас. Они потрясающи. Особенно меня поразил тот триптих в голубых тонах. От этих полотен так и веет холодом…

Филипп с улыбкой проводил их взглядом и снова взглянул на время. Шестой час. Пора отправляться домой. Было бы славно, если бы Лоррен уже вернулся. Филипп, с предвкушением нового удовольствия, вспомнил «булонского кровопийцу» и почувствовал, как стягивает узлом солнечное сплетение. Есть сила, которую всю хочется оставить себе. А есть такая — которой непременно следует поделиться. Но только с кем-то самым близким, кто такой же, как ты, кто правильно поймет и оценит. Зубы, рвущие нежную плоть… преисполненный боли крик, переходящий в стон… Славные воспоминания!

Ни с кем не прощаясь, Филипп покинул галерею. Уже выходя из дверей, он мысленно позвал Жака, и слуга появился через минуту.

— Оставайся здесь, — велел ему принц, — Дождись мадам де Пуатье и отвези ее, куда она прикажет.

Жак кивнул.

Филипп отошел за угол, куда не проникал свет фонарей, и где его не смог бы увидеть никто из работников галереи, которых вокруг толкалось немало, и тенью взлетел в небо.

11.

Лоррен был дома. Развалившись на диване, где несколько часов назад Филипп развлекался с мальчишками, он смотрел круглосуточный новостной канал. По огромному экрану шествовала какая-то очередная акция протеста, в витрины магазинов и в лобовые стекла машин летели камни и бутылки с зажигательной смесью. Полицейские медленно отступали, прикрываясь щитами. Кому-то спешно бинтовали разбитую голову.

Скользнув через комнату, Филипп уселся на любовника сверху и, отобрав у него пульт, выключил телевизор.

— Ну, что скажете? — спросил Лоррен, обращая взгляд на принца, и с усилием прогоняя все еще стоящую перед глазами картинку из телевизора с набухающей от крови повязкой, — Малыш Ален вас не разочаровал?

— У них там все прошло отлично. В чем я и не сомневался.

— Предприняла ли прекрасная Диана попытку поиметь вас?

— Предприняла попытку? — криво улыбнулся Филипп, — Она это проделала. Причем с особым цинизмом и жестокостью. Но не будем об этом, я потом расскажу тебе, что ей от меня нужно. Ты, помнится, хотел получить кусочек маньяка… Не передумал?