Я киваю:
— Ты потом в деталях расскажешь мне о системе безопасности на базе. А сейчас ответь на вопрос, который я тебе задавала. На базе есть еще один вампир?
Он колеблется и опускает голову:
— Да.
— Как долго он уже у вас? Месяц?
— Да.
— Его схватили в Лос–Анджелесе?
— Да. Это молодой черный парень. Пока его не изменили, он жил в южной части центра Лос–Анджелеса. — Энди поднимает на меня глаза: — Но он никогда ничего не говорил об Эдди. Его изменил кто–то другой. Я не могу сейчас вспомнить его имя.
Моя теория верна:
— Этого другого человека изменил Эдди. Поверь мне, я знаю происхождение второго вампира. Где он находится по отношению к камере Джоэла?
— В соседней камере. Но он практически в коматозном состоянии. У него такая же болезнь, как у твоего друга, — судороги и лихорадка. — Энди качает головой: — Мы не знаем, что можно для него сделать. Он никогда не просил крови.
— Вы, должно быть, схватили его сразу после того, как он был изменен. Никто не успел ему сказать, чем он стал. — Неприятно думать о муках, которые испытывает этот бедняга. — Мне придется спасти и его.
— Тогда тебе придется нести его на руках.
— Если понадобится, то понесу.
Энди изучающее смотрит на меня:
— Ты говоришь, что тебе уже так много лет. Выходит, что ты должна быть умнее, чем обычные смертные, которые живут совсем мало. Если так, то ты должна понимать, что весь расклад против тебя,
— Я всегда могла менять расклад в свою пользу. Вспомни, как я хороша в игре в кости.
— Ты, наверное, погибнешь, если попытаешься это сделать.
— Я не боюсь умереть.
Он впечатлен: