Последний вампир. Черная кровь. Красные кости

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ты действительно не чудовище. Ты гораздо храбрее меня.

Я беру его за руку:

— Минуту назад я была неправа, когда сказала, что ты ничем не рискуешь. Надо быть очень храбрым, чтобы провести меня на базу в багажнике своей машины.

Он сжимает мою руку:

— Какое твое настоящее имя?

— Сита. — Я добавляю: — Лишь очень немногие знали меня под этим именем.

Он трогает мои рыжие волосы.

— Я был не прав, когда сказал, что твоя кровь меня только пугает. Она меня так же восхищает. — Он делает паузу, и по его лицу пробегает легкая улыбка. — Секса недостаточно, чтобы сделать меня бессмертным?

— Раньше это не срабатывало. Но сейчас время полно неожиданных чудес. — Меня охватывает внезапное теплое чувство к нему. Его глаза… это они привлекают меня, бездонные, излучающие мягкую доброту. Улыбаясь, я обнимаю его и шепчу ему на ухо: — Светает. В древности предрассветный час считался правильным временем для превращения, для алхимии. Сейчас я останусь с тобой. — Я делаю паузу. — Кто знает, что может случиться?

Глава двенадцатая

Мне снится сон, который я уже видела прежде. Сон, который кажется бесконечным. Он происходит в вечности — во всяком случае, так я ее себе представляю.

Я стою на широкой, поросшей травой равнине, вдалеке видны холмы с пологими склонами. Ночь, но небо яркое. Солнца нет, но сверкает сотня голубых звезд, сливаясь в длинную туманную реку. Место кажется мне знакомым. Воздух теплый и насыщен сладостными ароматами. В километрах от меня много людей заходят в гигантских размеров фиолетовый космический корабль. Корабль источает изнутри божественный, почти слепящий свет. Я знаю, что он скоро отправится и я должна быть на нем. Но я не могу уйти, пока не договорю с богом Кришной.

Он стоит на этой равнине рядом со мной, в правой руке у него золотая флейта, в левой — прекрасный цветок лотоса. Мы оба одеты в длинные голубые одежды. У него на шее висит изысканный бриллиант — драгоценный Каустубха, в котором можно прочесть судьбу любой души. Кришна смотрит на небо и ждет, когда я заговорю. Но я не могу вспомнить, о чем мы беседовали.

— Мой господин, — шепчу я, — я чувствую себя потерянной.

Его глаза по–прежнему устремлены на звезды:

— Ты чувствуешь, что разлучена со мной.

— Да. Я не хочу покидать тебя. Я не хочу идти на землю.

— Нет. Ты не понимаешь. Ты не потеряна. Все мироздание принадлежит мне, это часть меня. Как же ты можешь быть потерянной? Чувство отлученности приводит тебя в замешательство. — Он наконец оборачивается ко мне, мягкий ветер шевелит его длинные черные волосы. В глубине его темных глаз мерцают звезды. Все мироздание заключено в них. У него добрая улыбка, любовь, исходящая от него, переполняет меня. — Ты уже была на земле. Теперь ты дома.

— Возможно ли это? — шепчу я, напрягаясь, чтобы вспомнить. Приходят какие–то слабые обрывки воспоминаний о пребывании на земле. Я вспоминаю мужа, дочь — я могу видеть ее улыбку. Но эти воспоминания подернуты темной дымкой. Я смотрю на них под странным ракурсом, представляю их сознанием, которое, кажется, совсем не связано с моим. Перед ними тянутся много столетий, заполненных бесчисленными днями и ночами, страдающими людьми и омытых кровью. Кровью, которую пролила я. Я с трудом выговариваю вопрос: — Что я делала на земле, мой господин?

— Ты хотела быть другой — и ты была другой. Это не имеет значения. Мир — это пьеса, и все мы играем в ней роли и героев, и злодеев. Все это майя — иллюзия.