Бухнувшись задом на обломки мебели, Дзен обхватил раздутую от костяных бугров голову обеими лапами и, раскачиваясь из стороны в сторону, начал делать то, что неизвестно когда делал в последний раз.
Кваз ругался.
Он матерился, как пьяный в стельку сапожник, как копеечный гопник, как опустившийся алкаш, случайно разбивший последнюю бутылку дешевого пойла. Он костерил последними словами себя за то, что не может совладать со своим измененным телом, которое медленно и неумолимо разрушает его человечность; он осыпал примитивной бранью людей, что пошли за монстром только потому, что тот сказал несколько слов и голыми лапами прикончил слабака, который был виноват лишь в том, что надорвался, не потянув неподъемную ношу.
Из-за его опасной слабости азовский запад был на грани того, чтобы превратиться в мертвую землю. Его убийца был куда сильнее и способен на многое, это понимали все с первого взгляда.
Люди запада пошли за уродом. Они поверили и до сих пор верят, что лишь чудовище может вывести их из безнадежного тупика. Обычный человек на такое не способен, судьба последнего претендента на роль владыки этих земель доказала это далеко не в первый раз.
Дзен оторвал ему голову, прорвавшись через кольцо личной охраны, обеспеченной тяжелым вооружением и бронетехникой. Никто не сумел его остановить, а что до нескольких пуль, нашедших лазейки в броне, так к боли он почти нечувствителен, и заживает на нем все как на собаке.
И полковника Лазаря он тоже не забыл упомянуть в своих проклятиях. Ему Дзен уделил особое внимание, ведь именно этот дилетант-интриган притащил сюда девочку с удивительными глазами, на которую хотелось смотреть и смотреть.
А этого делать нельзя. Категорически нельзя. Это его ослабит.
Излив душу голым стенам, Дзен вздохнул, почти как человек, и подытожил:
– Она мне здесь не нужна. Да она никому здесь не нужна. С ней надо что-то решать. И чем быстрее, тем лучше.
Но что именно? Отослать азовскую подальше от себя в то время, когда некоторые мечтают оставить ее без головы? У Дзена не так уж много принципов, но отдавать девочку на смерть он не согласен.
Тогда что остается? Какие варианты?
Нашел время о таком думать, будто других забот нет…
Бесформенные губы цвета свежей говядины растянулись, слова вырвались сами собой:
– Ну надо же… мелкий зверек, который все время смотрит в сторону леса. Может, Лазарь и прав, но это никакой не волчонок. Надо думать. Надо много думать.
Глава 19
Без вины виноватая
– Подъем, спящая красавица! – задорно прокричала Маргарет чуть ли не в ухо.
Блин, ну как же не вовремя – такой сон перебила. Вообще-то я никогда не помню, что мне снилось, и в этот раз тоже в памяти ничего не удержалось, но точно знаю, что это было что-то приятное, светлое, хотелось смотреть и смотреть.
Но не тут-то было.