Интервенция

– Господа офицеры, первая задача похода успешно выполнена. Японский флот больше не имеет преимущества по истребителям и миноносцам. Атака на Порт-Артур сорвана. Дальше действуем по плану, – адмирал замолчал, а потом снял с головы фуражку. – Помянем экипажи истребителя «Громкий» капитана второго ранга Керна и торпедного катера «Барракуда» лейтенанта Вердеревского. Вечная слава героям.

Макаров перекрестился, следом за ним сняли головные уборы и перекрестились остальные офицеры.

Через два часа русская эскадра в составе броненосцев «Цесаревич», «Победа», «Ретвизан», «Ослябя», броненосного крейсера «Баян», бронепалубников «Михаил Хохлов», «Аскольд» и отряда из десяти истребителей взяла курс к городу Ыйджу.

Остальные силы, участвовавшие в бою, остались рядом с островом для сбора трофеев. После чего оставшиеся целыми захваченные суда отправятся в Дальний. А миноносцы, торпедные катера и подводные лодки вернутся в Порт-Артур для дежурства в прибрежных водах с целью обнаружения противника. Приход англичан под японским флагом ожидался со дня на день.

Тем не менее Макаров оставил крепость без раздумий и сомнений. Её пушек, к которым добавились орудия, снятые с «Петропавловска», а также вооружение стоящих в ремонте «Полтавы», «Пересвета» и «Севастополя» с лихвой должно было хватить против эскадры адмирала Кабаяма. Для удара из засады были две подводные лодки, а ночью – торпедные катера и миноносцы.

– Господин адмирал, от капитана первого ранга Матусевича пришла депеша, в которой он сообщает, что на входе в устье реки Ялу наблюдает на якорной стоянке броненосец «Сикисима», броненосные крейсера «Якумо», «Ивате», бронепалубный крейсер «Ёсино», вспомогательные крейсера «Гонконг Мару», «Нихон Мару», торпедные крейсера «Сакито», «Нобэ» и около тридцати транспортов, – доложил командир флагмана капитан 1-го ранга Григорович.

– Спасибо за отличные новости, Иван Константинович, – Макаров расплылся в довольной усмешке. – Получается, мы адмирала Того застали со спущенными штанами. Передать на корабли: боевая тревога, действуем по плану «Б».

Степан Осипович довольно разгладил свою роскошную бороду, такой удачи он даже не мог себе представить. Раннее сумрачное и дождливое утро, видимость до десяти кабельтовых. Корабли противника стоят на якорях, экипажи ещё спят. Его расчёт застать врасплох врага к концу собачьей вахты полностью оправдался.

План «Б» предусматривал именно такой расклад. В этом случае четыре броненосца, броненосный крейсер и два бронепалубника в кильватерном строю, проходя мимо японских кораблей правым бортом, ведут с него огонь из всех орудий. Затем делают поворот «Все вдруг в кильватерном строю на 180 градусов» и отрабатывают по противнику уже орудиями левого борта.

При этом основная цель – японский броненосец и броненосные крейсера. Истребители вступают в бой, когда с основным ударным отрядом японцев будет покончено. Их цель – транспорты противника.

Когда Степан Осипович озвучил этот приказ на совещании перед выходом в море, то большинство присутствующих офицеров возмутилось. Пришлось напомнить им о расстреле моряков из экипажа «Варяга», о том, как японцы выбрасывали за борт раненых с захваченного плавучего госпиталя «Ангара». Напомнил возмущённым офицерам, что на транспортах находятся воины микадо, которые должны прорвать наши позиции на реке Ялу и вторгнуться в Маньчжурию.

«Откуда у адмирала Алексеева такая информация по японцам?» – этим вопросом про себя адмирал закончил свои воспоминания и начал морально настраиваться на бой, услышав, как по кораблю раздаются сигналы трубы и дудки боцманов. «Цесаревич» и вся эскадра готовились к сражению, которое должно было окончательно склонить победную чашу весов в сторону России.

* * *

Адмирал Того проснулся от звуков орудийных залпов. Пока быстро одевался, почувствовал, как его броненосец «Сикисима» несколько раз вздрогнул от попада ний снарядов крупного калибра.

Пока добирался до боевой рубки, успел понять, что Макаров сумел переиграть его. Судя по всему, здесь была вся Порт-Артурская эскадра, которая разносила в пух и прах остатки японского флота.

Эти мысли нашли полное подтверждение, когда, приникнув к биноклю, смог рассмотреть кильватерную колонну русских кораблей. Впереди шёл «Цесаревич», за ним угадывались силуэты «Ретвизана», «Осляби» и «Победы». Ещё три корабля пока было не рассмотреть, но и так было понятно, что это броненосный крейсер «Баян» и бронепалубные крейсера «Михаил Хохлов» с «Аскольдом».

Огонь русских броненосцев был сосредоточен на японском флагмане. Количество попаданий увеличивалось, а со стороны моряков микадо ещё не прозвучало ни одного выстрела.

Взрыв снаряда рядом с рубкой заставил адмирала непроизвольно присесть, что спасло его от основной массы осколков, влетевших внутрь. Тем не менее один из них, срикошетив, впился в плечо, опрокинув адмирала на палубу.

Хэйхатиро, лёжа, насколько позволил поворот головы, осмотрел рубку. Картина была ужасной. Большинство его штабных офицеров, успевших прибыть на боевой пост, лежало изломанными куклами с ужасными ранами. Осколки от русских снарядов были крупными, при попадании вырывали из тел поражённых куски мяса, кроша и ломая кости. Адмирал попытался встать, но от резкой боли потерял сознание.

Очнулся командующий японским флотом уже на мостике. Кто-то бинтовал ему плечо. Сильной боли не было, видимо, осколок вытащили. Глубоко дыша, Хэйхатиро отогнал накатывающую слабость.

– Помогите мне встать, – произнёс адмирал, когда закончилась обработка его раны.