Маруся. Провинциальные игры

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я этой сучке сейчас мозги вышибу!

За собаку ответишь. Хотя рядом с тобой это комплимент, слизняк!

Александр Викторович, а это был именно он, спрыгнул с лошади.

– Мария Ивановна, с вами все в порядке?

– Вполне, – отозвалась я. – А что у вас?

– Двое убитых, шестеро раненых. Противников не осталось, – весело отчитался мужчина.

Демидов заскрипел зубами. А как ты хотел, козел? Не пустил бы меня Благовещенский просто так, это ему несвойственно.

На мне была вся возможная подстраховка. И удар из-за этого получился слабее, Александр Викторович что-то мне там вещал про воздушный щит, который забирает на себя бо́льшую мощность удара, а на долю человека, которого бьют, остается самый мизер, и от огнестрела меня чем могли защитили, и от холодняка. И маячки на мне есть.

Шесть штук, для верности.

Не нравится?

А кто тебя просил меня похищать? Договорились бы спокойно, без суеты, «на берегу», так и не огреб бы по самые эти самые. Но тебе ведь хотелось и рыбку съесть и на елку влезть. Вот и получил ты рыбу в то самое место, которым на елке сидеть собирался.

По самые жабры.

Отследить меня Благовещенскому было несложно. И догнать – тоже. Верхом, пеших, зная, куда они побежали? Да как нечего делать!

Риск, конечно, был, что меня убьют, что говорить не захотят, что с собой не возьмут, но в пределах допустимого для меня. А вот выбора не было. Либо играть здесь и сейчас, либо…

Нельзя ехать в столицу, оставляя врага за спиной. Нельзя!

Вот и пришлось рисковать.

– Ты не понял? Я ее действительно убью!

– Понял, – отозвался Благовещенский. – И что ты получишь?

– Ничего. Но и ты ничего не получишь!

– А мне ничего и не надо, – отмахнулся Благовещенский. – Хочешь – убивай, я тогда тебя быстро не кончу, еще помучаешься перед смертью, как милости просить ее будешь!