– Четвертый. Правда, сейчас он слегка увеличился.
– Четвертый? И ты собрался без щита выступать…
– Это мое дело. И мое решение, – отрезал дракон.
Я задохнулась от возмущения.
Не знаю, до чего бы мы договорились, но тут в дверь постучали.
Гард пошел открывать, загородив меня от стоящего за порогом своей широкой спиной. А когда дракон повернулся, в руках у него был поднос с ужином. Я же поймала себя на том, что чувство голода, с которым я практически сроднилась за последнее время, сейчас почему-то не дает о себе знать.
Как выяснилось, ужин доставил один из адептов первого курса. За едой мы с драконом перебросились лишь парой фраз, чувствуя, что еще немного – и мы просто не удержимся от бурного выяснения, кто тут дурак, а кто неблагодарная ведьма. А после ужина я поняла, что еще немного – и усну. Поэтому, предвосхищая события, сама легла в кровать.
Утро встретило меня пустой комнатой и запиской от пепельного: «Отдыхай и поправляйся». Но то ли «полусонное времяпрепровождение» и «ведьма» были понятиями несовместимыми, то ли за прошедшую седмицу я отлежала себе все бока и запаслась сном на год вперед, но к обеду я готова была буквально разнести всю комнату. К тому же поговорка, что любая ведьмочка на свете, какой бы слабой ни была, сумеет навести проклятие и все спалить вокруг дотла, – родилась не на пустом месте. Мы, темные, когда бездействуем, становимся опасны. Причем для всех. Потому я решила, что уже почти здорова и… Пора бы сходить на тренировку.
Вот только кто бы мне сказал, на кой демоны меня туда понесли? Ведь по идее все складывалось наилучшим образом: я и в турнире не участвую, и за ворота академии выходить не нужно. Есть все шансы пережить этот год, а там уже алтарь Мрака потребует иную жертву. Вот только было одно «но»: я своих темных соплеменников знала. Они не оставят в живых команду светлых. Это будет не турнир, а самая натуральная война в миниатюре. Да и команда академии… Если император хочет победы своего бастарда, тот будет сражаться не для игры, а для этой самой победы. Значит, готов или убить, или погибнуть. Героями ведь на пустом месте не становятся.
Саму же себя я убеждала, что делаю все исключительно из желания вернуть свой плющ, ведь если Гард умрет, то не видать мне родной меты.
Сегодня занятия проходили не на поле, а в крытом ангаре и, судя по всему, начались значительно раньше. Когда я подошла, тренировка уже закончилась и из дверей вышли Икстли, Вронг и Урилл. Я не желала с ними сейчас сталкиваться: не готова была еще к объяснениям, что Блеквуд слегка небеременная, просто у дракона чувство юмора специфическое. Я отошла в тень, аркан отвода глаз слетел с языка сам собой.
Четверка протопала мимо. Все они были уставшими и молчаливыми. А вот Гарда все еще не было видно. Решила заглянуть, благо дверь в ангар оказалась открыта.
– …Гардрик, что с твоим даром? Щит. Щит пятого уровня ты едва выдерживаешь. Еще и настаиваешь, чтобы на турнире ты был один, без связки. Я понимаю, что ты, как последний идиот, влюбился в Блеквуд и боишься к ней сейчас даже прикоснуться… – Ромирэль замолчал. Прикрыл глаза, а потом, словно приняв для себя решение, добавил: – Я не должен этого говорить как преподаватель, как наставник – тоже. Но скажу как тот, кто должен привести команду к победе: найди себе адептку, а лучше полностью инициированную магичку посильнее и переспи. Тебе нужно восстановить свой резерв любым способом, если уже медитации, амулеты и тренировки не помогают.
– Нет. Не буду.
– Значит, будешь умирать и смотреть, как гибнут твои товарищи? Из-за чистоплюйства?!
Дракон ничего не ответил.
– Хорошо, – выдохнул Ромирэль. – Если ты такой благородный, скажи: а ты готов отказаться от своей магии насовсем?
– Как это?
– Есть эликсир Таройи. Он способен на сутки увеличить уровень дара втрое. Но после этого происходит полное выгорание. Ты больше никогда не сможешь прибегнуть к магии. И обратиться драконом тоже не сможешь.
Гард задумался, а я закусила губу.