Я мрачно взглянула на шапку ледника.
— Но есть и хорошая новость: наконец-то сегодня у нас будет теплый ночлег и ужин. — Риг сказал это таким тоном, словно лично снял номер в лучшей столичной ресторации.
Я чихнула, красноречиво намекая, что перед этим не мешало бы высушиться. Не дожидаясь светлого, решила опробовать заклинание сушки. Перестаралась. Наша одежда, пропитанная каменной пылью и водой, задубела и стала напоминать латы рыцаря.
— Зато теперь есть дополнительная защита… — виновато пробормотала я, слыша, как раздается треск, когда Риг попытался согнуть локоть.
— Угу. Если на нас нападет тушканчик, то он наверняка поломает о мою штанину зубы.
Солнце уже почти село за горизонт, когда мы со светлым нашли укрытие на ночь: небольшой уступ, защищавший от ветра. Я стала собирать сушняк. На растопку пошло все, что горело: сухой мох, ветки кустарника, опад.
Когда светлый вернулся, неся на плече добычу, маленький костер весело потрескивал.
Как оказалось, Риг каким-то чудом сумел поймать горного козла. Не сказать, что винторогий сдался совсем уж без боя: куртка мага была продрана на рукаве, и, судя по всему, рогами. Но против заклинания, рассчитанного на убиение нежити, копытный был бессилен.
— Зато мясо уже разделанное и даже слегка прожаренное, — заявил Риг и, не доверяя мне ответственное дело запекания добычи, сам обмазал глиной куски, вопреки собственным же словам, что добыча уже обработана огнем.
Я едва дождалась, когда еда будет готова. От голода уже начали мелко дрожать руки. Но когда, обжигаясь и дуя, я все же вцепилась зубами в кусок… Мм… Какие там свежие булочки, мороженое и шоколад — это все ерунда. Самое вкусное, что я ела в своей жизни, — вот это горячее мясо пополам с углями. Без соли и специй, пахнущее матерым козлом.
На небо выкатилась луна. Сегодня она показалась мне еще ближе, еще больше, чем там, в гроте. Я не заметила, как уснула. Просто опустила голову Ригу на плечо, а когда открыла глаза, было уже утро. Костер прогорел. На меня поверх моей была накинута куртка светлого, а сам он занимался тем, что ворошил угли.
— Держи. — Мне протянули еще один кусок запеченного мяса. — Впереди трудный день. До завтра нам нужно дойти вон до того ледника. — Риг ткнул пальцем в ту часть хребта, где между двумя пиками ледник казался не столь большим. — А на следующий день надо до заката добраться до вершины перевала. Ночь на леднике мы не выдержим.
Увы, светлый слегка ошибся с расчетами. До перевала мы добирались почти двое суток вместо одного дня. А на третий… Пока мы шли по камням — было еще терпимо, но едва под подошвами сапог захрустел наст, как я почувствовала, что начала кружиться голова. То ли от воздуха, которого вдруг оказалось мало для вдоха, то ли от палящего солнца. Лучи жгли кожу совсем по-южному, пришлось даже распустить волосы.
Риг тоже стянул ремешок, чтобы короткие пряди падали на лицо. Вокруг был снег, яркий, режущий белизной глаза, но мы при этом не мерзли. Наоборот, захотелось даже снять куртку.
Когда я спросила светлого, почему так, он пояснил: днем на леднике бывает не просто тепло. Жарко. А вот ночью есть все шансы замерзнуть насмерть.
— Ты говоришь со знанием дела… — протянула я, зачерпнув пригоршню снега. Положила в рот, а когда ледышка растаяла, то оказалось, что внутри ее был «подарок». Стрекоза!
— У нас была практика. Наша четверка вместе с наставником Кохом шла по следам ак-парса. Это не тварь бездны, но очень опасный горный хищник. Этот конкретный ак-парс повадился охотиться, нападая на людей. Вот тогда-то я многое узнал о горах. Как легко они могут обмануть. И какую кровавую дань потребовать на откуп.
— С той практики кто-то не вернулся?
— Двое. Микуш и Эйрос.
— Прости… — Мне стало неловко.