Египтянка (сборник)

– Почему? – растрепав волосы, рука Артема сползла по шее и сжала плечо жены.

– Подумала – все меня бросили, и я тут одна, никому не нужная… знаешь, как обидно?

– Знаю, – Артем улыбнулся, – запомни, никто тебя никогда не бросит. Запомнила?

– Да… – Ира мечтательно улыбнулась, – а где все?

– Там, – Артем неопределенно махнул в сторону окна, – ждут, когда я тебя привезу.

– Очень ждут? – Ира прижалась к мужу, – или можно не спешить? Закрой, пожалуйста, дверь и иди сюда…

…Может, никакие врачи и не нужны? – с надеждой подумал Артем, выполняя ее просьбу, но заниматься дальнейшим анализом сразу расхотелось, когда вернувшись, он обнаружил Иру в позе Данаи, какой увидел ее великий Рембрандт. Если б к тому времени Татьяна с мужем закончили ругаться, то наверняка б слышали, как ритмично заскрипела кровать… впрочем, неважно, что они там слышали…

Наконец Артем потянулся за сигаретами.

– Это мой самый замечательный день рождения… – Ира задумчиво разглядывала потолок, – жаль, что он последний…

Артем закашлялся, поперхнувшись дымом. Радостная эйфория улетучилась в одно мгновение, и то, что происходило всего минуту назад, утратило ореол прекрасного и вечного. Возникла совершенно неожиданная ассоциация: …Как проститутка! Дала и объявила, когда за ней приедет сутенер. А вдруг в Москве она начнет отрываться напоследок, а я буду сидеть и ждать у моря погоды?..

– Как же не хочется уходить от тебя, от всего этого… – Ира аккуратно взяла из пальцев мужа горящую сигарету, а в ее глазах появились слезы.

– Ир, хватит, а!

– Конечно, хватит… – Ира шмыгнула носом, – уже скоро…

– Нельзя так истязать себя!

– Я не могу выкинуть этого из памяти! И что мне делать?!..

Ответа никто не знал, но возникшую паузу расколол выстрел; совсем рядом залаяла собака, а в предвечернем небе возникла зеленая звездочка.

– Это Ден, – Артем усмехнулся, – нас зовет.

– Пойдем, – Ира вздохнула, – я, пожалуй, переоденусь, а то уже холодно, да и комары.

– Переоденься, – Артем равнодушно пожал плечами. Такие мелочи его не занимали – ему хотелось встряхнуть ее, даже нахлестать по щекам, и крикнуть при этом: – Не сходи с ума, дура!.. Но это был слишком радикальный метод «лечения», граничивший с ампутацией.

К лодке они спустились молча, и до середины реки плыли тоже молча. Ира сидела на корме, глядя в темную воду каким-то жутким отрешенным взглядом, и Артем подумал, что ни о каком годе такой жизни не может быть и речи – не только она, а они оба сойдут с ума гораздо раньше.