Египтянка (сборник)

…А не поехать ли к мадам Ковригиной? – вспомнил он, – что там она говорила про тридцать две сотки?.. Глядишь, попаду на новоселье, напьюсь водки… В пустоту хлынули кадры советских фильмов, где безликие мужчины и блеклые женщины пьют из массивных хрустальных рюмок и закусывают селедкой «под шубой». Сначала они чинно произносят тосты, постепенно переходящие в пошлые анекдоты, а в конце начинают орать песни дурными голосами; еще они танцуют, спьяну наступая друг другу на ноги, и заканчивается все грандиозной дракой.

Идея изначально выглядела абсурдной и получила право на жизнь лишь благодаря отсутствию других. …Надо быть ближе к народу… – ехидно подсказало сознание.

– И на хрена ж мне тот народ? – вслух ответил Миша, и сознание замолчало, решив ничего больше не предлагать.

Сойдя с тренажера, Миша посмотрел на часы, украшавшие стену. Круг, который предстояло пройти стрелкам за день, заключал в себе жуткую необозримую бесконечность.

Дверь в Олину спальню оказалась приоткрыта. Миша сделал щель шире и увидел, что жена стоит посреди комнаты, сосредоточив внимание на своих босых ногах, и методично поднимает руки через стороны вверх; потом замедляет дыхание, и плавно опускает их.

Выполнив упражнение несколько раз, она заглянула в бумажку, лежавшую на постели.

– Чего это ты делаешь? Йогой решила заняться?

– А подглядывать нехорошо, – Оля прикрыла бумажку.

– Я просто мимо проходил, мимо проходил… – смеясь и ужасно фальшивя, Миша повторил слова популярного шлягера, – слушай, у тебя сегодня какие планы?

– Сегодня суббота? Значит, днем – бассейн, а потом мне надо кое-куда съездить.

– Понятно, – Миша вздохнул. Собственно, он и не ждал никаких предложений, а определение «кое-куда» нисколько его ни удивило. Они оба часто им пользовались, и только пару дней спустя, могло случайно выясниться, что, например, Олино «кое-куда» являлось совершенно безобидной парикмахершей, и не требовало никакой завесы таинственности. Возможно, за ним просто скрывался остаточный элемент любви, пытавшейся вызвать какую-никакую ревность.

– А теперь не мешай, ладно? – Оля склонилась к бумажке.

– Тогда я пошел завтракать. Там есть что-нибудь?

– В холодильнике найдешь… Миш, иди, пожалуйста.

13.00 того же дня

Руки ловко распустили огурец на пластины, которые потом превратились в ленточки. Оставалось еще сделать из ленточек кубики, ссыпать в миску, и салат будет готов. Даша смотрела на свои пальцы и не узнавала один из них – безымянный; хотя теперь он уже и не «безымянный» вовсе, а Палец с Перстнем.

…И куда я с ним?.. – подумала она, – понятно, что он дорогущий, но мне ж не сорок лет, чтоб таскать такую хреновину!.. Мамка, блин, в своем амплуа – лучше б новый монитор подарила, а то дочка глаза портит за этим старьем, а она побрякушки покупает!.. Память, видишь ли, останется…

– Как хорошо без твоего Интернета, – сказала мать, словно подслушав ее мысли.

– Чем же? – Даша подняла голову, тыльной стороной ладони убрав непослушную прядь.

– Дочь вижу, пообщаться с ней могу …

– Мам, как тебе не стыдно! Можно подумать, я только сижу за компьютером и ничего больше не делаю!..