Но Даша не стала ни о чем спрашивать. Она знала правильный ответ, и если б тот вдруг оказался другим, все равно б не поверила. Вместо дурацких вопросов, она попросила:
– Поедемте отсюда. Пожалуйста…
Михаил Михайлович не понял, куда надо ехать и зачем, но когда напряженное лицо девушки окрасилось робкой улыбкой, совершенно механически протянул руку и распахнул дверцу. Катя видела, как сестра села в машину, и та, развернувшись, медленно поползла к арке, выходившей на улицу. Несколько минут растерянно смотрела вслед, пока, наконец, не сообразила, что сестра не вернется и стоять здесь больше нечего.
Обалдевшая, толком не успевшая прийти в себя, она вернулась в квартиру.
– Даш, дочка, иди сюда! – крикнула мать из комнаты.
– Она уехала, – объявила Катя, появляясь в дверях.
– Как уехала? – не поняла мать, – с кем?
– Поймала машину и уехала. Я не успела ее догнать, – Катя замерла, ожидая реакции, но мать лишь пожала плечами.
– Так, значит, так, – и как ни в чем ни бывало, повернулась к столу, – хоть Дашка смылась… – она наполнила бокал, – бессовестная, конечно, но давайте за нее выпьем. Восемнадцать лет – это восемнадцать лет. Она теперь взрослая.
– И куда? – Михаил Михайлович затормозил у светофора.
– Не знаю…
– Поставим вопрос по-другому – зачем мы куда-то едем?
– Мне сегодня стукнуло восемнадцать, – с улыбкой объявила Даша.
– Да? – удивился Михаил Михайлович, – поздравляю. Извини, не помню, как тебя зовут.
– Даша. А мамка и новоселье решила отмечать сегодня. Оно, вот, переплюнуло день рождения, потому я и свалила.
– Интересно, – Михаил Михайлович покачал головой, – а я – Михаил, если не помнишь.