— Дитя, — бросил лорд и затаил дыхание, надеясь, что его спутник или великодушно извинит его за это восклицание, или же сочтет за лучшее не расслышать его — как-никак дорожная тряска.
— Дитя, — подхватил архиепископ. Видимо, он был настолько озабочен тем, чтобы удержать на голове свою митру, угрожавшую свалиться при каждом толчке кареты, что это помешало ему заметить бестактность лорда Конингэма (чему тот, вспоминая об этом гораздо позже и трезво анализируя события той ночи, мог только порадоваться, вздохнув с немалым облегчением).
— Она пленница своей матери, — теперь уже смело, в полный голос заявил гофмейстер лорд Конингэм. — У нее и у того человека, Конроя. Скажите мне, архиепископ, что хорошего может из всего этого получиться? Англию ждет только крах, попомните мои слова.
Архиепископ подался вперед, в желании более внятно донести до собеседника свое мнение; он как раз собирался его озвучить, по привычке уже красноречиво подняв указательный палец, но тут карета въехала на особенно неровный участок дороги, и он упал, свалившись со своего места на пол. Несколько мгновений архиепископ лежал на дне экипажа в самой неблаговидной позе, со съехавшей набок митрой, и оба спутника замерли в молчании — столь неловкую ситуацию не предусматривал ни один протокол. Затем оба не выдержали и рассмеялись; лорд Конингэм помог архиепископу Кентерберийскому подняться, и оба они просто загоготали, да так громко, что не заметили, как именно в тот момент их карету обогнал всадник. Впрочем, коня и не было слышно — его подковы обтягивал войлок. И они не увидели, что у всадника были длинные иссиня-черные волосы, отлетавшие далеко за спину, а у бедра был приторочен широкий меч.
Нет, пассажиры кареты этого не заметили, поскольку коротали время, рассказывая друг другу забавные анекдоты.
— Я приступаю, — сказал лорд. — Вы готовы, сэр?
— О да, я весь внимание, сэр, — ответил архиепископ.
— Тогда начнем, и я поведаю историю о новой служанке, которой хозяйка сказала, что прежнюю горничную, ее предшественницу, она уволила из-за того, что нашла на кухне ее ухажера…
В этом месте щеки у архиепископа вспыхнули: он уже предвкушал веселую развязку.
— Ну, так вот, — продолжал лорд. — Новая служанка заверила, что у нее никогда не было никаких ухажеров, и ее взяли в дом. Проходит несколько дней — и ночей, естественно, — и тут хозяйка, почувствовав табачный дым, спускается по лестнице в подвал и находит в угольном погребе солдата. Ну а девушка… — он не выдержал и засмеялся, еле досказав анекдот, — …девушка заявила, что не знает никакого солдата и что
Они до упаду смеялись этой шутке, потом рассказывали другие и развеселились до такой степени, что буквально держались друг за друга, умирая со смеху. В конце концов, они услышали покашливание, доносившееся с облучка, и поняли, что карета въехала в ворота Кенсингтонского дворца. (Кучер знал привратника и ограничился только жестом, указав пальцем на своих пассажиров; привратник же, едва завидев облачение архиепископа, не стал их останавливать, махнув «проезжай!».) Пока карета миновала парадный двор, они успели сесть прямо, поправить одежду и принять официально-чинный вид. Дверца распахнулась, и их провели во дворец.
Они прошли в большой зал. («По сравнению с Виндзором — просто убожество», — фыркнув, отметил про себя лорд Конингэм.) Их встретили.
— Пожалуйста, уведомьте принцессу Викторию, что нам необходимо ее видеть, — сказал лорд Конингэм. В просторном помещении его голос гулким эхом отдавался от стен.
— Прошу ваши светлости меня простить, — забормотала горничная в полном смятении, — но принцесса сейчас спит.
Лорд Конингэм выпрямился, расправляя плечи, и сказал: «Соизвольте оказать мне услугу, сообщив принцессе, что гофмейстеру королевского двора лорду Конингэму и архиепископу Кентерберийскому необходимо видеть ее по делу чрезвычайной важности». Он глянул на архиепископа, и тот утвердительно кивнул.
Горничная кинулась вверх по лестнице, удивляясь про себя, почему не видно ни одной из придворных дам, приставленных к спальне принцессы (трагическая тайна раскрылась на следующее утро, когда на ступеньках возле судомойни нашли женский труп). Лорд Конингэм и архиепископ Кентерберийский между тем вышагивали по черно-белым плитам обширного зала, стены которого были обшиты резными деревянными панелями.
И ожидали.
Они ожидали принцессу.
«Господи Боже, — воскликнул лорд, — сколько же нам еще…»
Он осекся на полуслове, увидев спускавшуюся к ним по лестнице герцогиню. Полы ее ночного пеньюара развевались.
ebooksa