Глядя на лицо его императорского высочества, любой мог сказать – оное высочество очень постарается, чтобы царственное величество (а по совместительству еще и любимый папенька) всемерно поспособствовало появлению арен. Вообще, за то недолгое время, что Михаил был знаком с князем Агреневым, его характер претерпел значительные изменения. Можно даже сказать, что испортился. Растаяла и легким дымом исчезла большая часть прежней нерешительности и застенчивости, а на смену им пришли упорство (иногда переходящее в откровенную упертость) и уверенность в себе. Тяга к знаниям, столь обрадовавшая воспитателей и учителей, тоже стала результатом всех тех интересных вещей, что постоянно рассказывал его сестрорецкий друг. А когда он своими руками настроил кинопроектор, заправил ленту и десять минут открутил ручку, демонстрируя собственноручно же снятую кинохронику фабричной жизни… Тогда он впервые выразил свое недовольство свитскому, посмевшему напомнить о том, что они-де опаздывают на поезд. Слава богу, что все эти изменения проходили постепенно, позволяя списывать все несуразности и происшествия на подростковый максимализм – в ином случае самого младшего члена августейшей семьи «погулять» и «отдохнуть от учебы» так просто не отпускали бы.
– Я буду сильно просить
Собеседники наконец-то вышли за пределы полигона, вмещающего в себя столько всего разного и интересного, и к юному Романову тут же поспешила вся его невеликая свита. Терпеливо ожидавшая августейшего подростка за пределами полигона – ибо в их присутствии Михаил брать уроки стрельбы ну просто ужас как стеснялся.
– Совсем забыл! Николай и Жорж просили передать вам благодарность за те чудесные переносные фотоаппараты!
Подтянувшиеся поближе царедворцы одним своим видом спугнули и сломали прежнюю легкость и доверительность разговора, заставив вспомнить этикет.
– Я очень рад, что смог оказаться хоть чем-то полезным их императорским высочествам. Вы позволите проводить вас до станции?
И сын венценосного отца, и сам гостеприимный хозяин даже и не подозревали, что в то же самое время, пока они общались, в Зимнем дворце происходил очень важный разговор. Касающийся как раз личности оружейного магната. Беседовали на эту интересную тему всего двое, зато титулов и власти у них хватило бы на добрую сотню «простых» титулованных дворян. Первым был сам император Александр Третий. Вторым – военный министр империи, его высокопревосходительство Петр Семенович Ванновский.
– Вы, верно, шутите?
– Государь! Я бы никогда не осмелился на такое.
На стол перед самодержцем легла папка из кожи цвета молодого вина, с золотым тиснением по краям.
– Все предложения князя Агренева проверены мною лично на предмет соответствия реалиям. И могу заверить вас, государь, он действительно способен полностью и абсолютно самостоятельно привести казенные оружейные заводы в самый современный вид.
Папка придвинулась к хозяину империи на пару сантиметров.
– И во что же он оценивает свои усилия?
– Вот это и есть самое интересное.
Кожаный футляр для бумаг опять сдвинулся от министра к царю, и на сей раз это не осталось незамеченным.
– Петр Семенович, опишите все своими словами, а с докладом я обязательно ознакомлюсь, но чуть позже.
Коротким наклонением головы, Ванновский смог выразить и военную исполнительность, и придворное послушание всем словам его императорского величества.
– Князь предложил военному ведомству провести работы по полной модернизации Сестрорецкого, Тульского и Ижевского казенных оружейных заводов. Заключаться они будут в следующем: полное обновление всего парка станков, инструментов и оснастки, ремонт и расширение старых цехов, при необходимости – постройка новых. Кроме того, Александр Яковлевич обязуется наладить выпуск револьверов независимо от того, кто именно выиграет конкурс.
Царственный тезка сестрорецкого промышленника на такое заявление лишь насмешливо хмыкнул, ибо личность победителя в этом самом конкурсе уже давно ни у кого не вызывала сомнений. Ну, разве что остальные конкурсанты еще на что-то надеялись… На чудо, например.
– Помимо револьверов он также принимает на себя обязательства устроить на Тульском заводе цех по выделке пулеметов – или Хайрема Максима, или собственной оригинальной конструкции.