Дикий

– Плохо.

– Вот если бы не срочность, погонял бы я тебя. Смотри.

Передо мной появилась голограмма паука. Где-то в головогруди обозначились какие-то органы.

– Мозг. Или в сочленение ног стреляй. Остальное бесполезно. Понял?

– Попробую.

Снова полезли пауки. Но сейчас было повеселее, я знал, куда целиться. Они скрючивали ножки от одного-двух выстрелов. Вот количество пауков увеличилось, вот их целое море. У меня кончаются патроны. Со спины насквозь меня пробили лапы. Вот где заточка хорошая. Комбинезон лезвие копья держал спокойно, а лапы, как будто нет ничего, прошивают. Вот и передние пауки подбежали. Мое тело просто разорвали. Я, захлебываясь криком, вскочил, ударяясь головой о сейф.

– Рота, подъем!

– Да пошел ты, дай отдышаться.

– А там уже твоя Остроухая на твой крик сюда бежит, сейчас ее турель расстреляет… – сказал сенсей голосом Матроскина, я рванул к двери.

– Тише-тише, я ее пока в каюте дверями заблокировал. Боеприпасы возьми.

Я метнулся назад, закидывая полный рюкзак боеприпасами. Закинул за спину винтовку и рванул на выход.

– Быстрее, быстрее, она двери уже выломала.

– Да чтоб тебя, – выругался я.

– Я вообще ни при чем. Зачем орать так было?

Вот гад древний, у кого все просчитано, не удивлюсь, что Остроухую у последней черты встречу. Так и оказалось, повернув в очередной коридор, столкнулся с аграфкой. Приобняв и развернув в другую сторону, на ходу успокоил.

– Все нормально, кошмар опять приснился. Я на зарядку, можешь вздремнуть полчаса. – И побежал на выход.

Вслед мне понеслись ругательства, сегодня они были особенно грязными.

Я выскочил на улицу и начал нарезать круги, перемежающиеся силовыми упражнениями. Аграфка сидела около шлюзовой и подозрительно на меня смотрела. Наконец-то закончив упражнения, я пролетел мимо нее.

– Я в душ.

Заскочил в санблок.