Дикий

Ясно, по безопасности посторонним на стоянку нельзя, а то подложу кому-нибудь в авто жучок. Стоять на проходе тоже нехорошо. И я отошел в сторонку, ломая весь этикет.

Из двух глайдеров, что были за мной, вышла всего одна незнакомая мне аграфка. Стройная, симпатичная, очень ухоженная. И, кстати, глазами очень похожа на Остроухую, одетая в длинное вечернее платье. Но таким брезгливым взглядом посмотрела на меня… Вот, собственно, ну, не нравится тебе кто-то, так зачем столько времени смотреть? Прошла бы, будто не заметила. Но нет, смотрит и смотрит на меня. Мне осталось только улыбнуться ей да подмигнуть позадорнее. На что она споткнулась на своих каблуках, пытаясь схватиться за руку рядом стоящего лакея, но промахнулась мимо руки и растянулась на ступеньках. Я отвернулся, как будто не видел. Мадам обругала лакея и зашла внутрь. Вот и цветы мои принесли. Они запакованы в прозрачный пластик с микроклиматом, чтобы не портились. Я его сразу сорвал. Поискал урны, нет. Отдал тому, кто принес цветы, попросил выбросить. Букет же развернулся и стал просто огромным. Вот еще глайдер подлетел. Что-то отстаю от жизни, я их только вчера тут первый раз увидел, а их уже как грязи за баней. Подождал, пока из глайдера вышел еще один неизвестный мне аграф с маленьким букетиком и коробкой в руке. Он с нескрываемой обидой посмотрел на мой букет, потом на свой, гордо вскинул голову и прошел внутрь. Что-то аграфов тут тоже много развелось, не меньше, чем глайдеров. Прилетели, что ли, сюда специально? Ладно, нужно заходить по-быстрому, а то опять врагов наживу. Отдал пригласительный стоящему на входе аграфу в цветастой форме. До этого стояли только люди. Прошел внутрь.

Ух ты, под ногами паркет, на стенах бордовые тяжелые полотнища из бархата. Кругом картины, на потолке здоровенные хрустальные люстры. По-моему, проще было отвезти Остроухую во дворец, чем дворец везти сюда. И да, такой толпы аграфов здесь, на планете, не было – значит, они сюда специально летели. А это ведь тоже за пару недель заранее вылетать, да еще обратно столько.

На входе образовалась очередь. На поздравления.

Хозяйка торжества. Сегодня она была божественна, простой сарафанчик до середины колена, большие сережки с камнями, что сверкали, как звездочки. И массивная обувь на высокой платформе. Всего по минимуму, а как все это смотрится на ней!

Сейчас она разговаривала с той мадам, что споткнулась на ступеньках. Дальше ждал своей очереди аграфский паренек. А уже дальше моя очередь. Мадам что-то до неприличия задерживала очередь. Уже открылась дверь, и зашла пара, на этот раз людей, мужчина и женщина, с цветами и пакетиком. Вот мадам наговорилась и встала рядом. Парнишка подошел, отдал цветы и коробку, поцеловал в щечку. Вот и моя очередь. Я вышел и протянул букет Остроухой. Она взяла букет, улыбнулась. И запрыгнула на меня с ногами. Я закружил ее. Явно пошло что-то не по плану. В зале, где стоял гул голосов, моментально наступила тишина. Мадам, что стояла рядом, сделала большие глаза и открыла рот, так как челюсть непроизвольно отвисла.

– Приве-е-ет, я соскучилась!

Я обнял ее еще сильнее.

– Я тоже очень соскучился.

И уже тихо добавил ей на ухо:

– Ну, и зачем ты это делаешь? Что задумала?

На что она, поцеловав меня в щеку, прошептала на ухо:

– Так надо.

Надо значит надо. Но, чувствую, подставляет меня конкретно. Хотя себя еще больше подставляет. Наверное, насильно замуж хотят выдать, вот только за кого? Я, сколько смог, осмотрел зал. Позеленевших не было, только побелевшие встречались. А по-хорошему, фиг на них на всех, есть я и она. Я и так на дуэли рассчитывал сегодня. Я по-настоящему поцеловал ее с прогибом, обнимая за низ спины.

– Ах да, забыл, поздравляю тебя с днем рождения, – протянул футляр. Она открыла крышку.

– Ты что, дурак? Я не могу это принять.

– Это не совсем то, что ты думаешь.

Я обошел Остроухую сзади. Надел кулон и поцеловал в шею. Остроухая сжалась, покрываясь мурашками. Ага, в копилку на будущее, есть точка воздействия. И прошептал в ухо:

– Это я сам сделал для тебя, – нагоняя еще больше мурашек.

Я посмотрел на мадам, она, как под гипнозом, смотрела на кулон и наконец закрыла рот. Зал начал отмирать. Начался гул голосов. Все что-то обсуждали, хотя ясно, что обсуждали нас.