Дикий

– Ну, нет, конечно, но вот, к примеру, я же помню, что было со мной лет тридцать назад?

– А все помнишь? Не было такого, что тебе кто-то говорил, что вы сюда ходили, а ты говоришь, не ходил. Либо что-то у кого-то брал… Хотя не, это нехороший пример. Да даже фотографии иногда ведь не помнишь, где снимал. А вот он – снимок есть.

– Может, это память чудит.

– Может, и чудит. Ну да что-то заболтал ты меня. Вот нейросеть. У вас сейчас таких не делают. Бери, вставляй. Только должен предупредить, только самые отмороженные у нас ставили себе без медкапсулы.

И предтеча показал мне на коробочку, что стояла на подставке. Я быстренько подошел и взял коробку. Слишком долго я мечтал о ней, чтоб на потом откладывать.

– Это, а что, мне голову себе проломить нужно, чтоб ее установить?

– Ага, вон об угол постамента стукнись.

Я обреченно глянул на постамент.

– Ха. Ты точно отмороженный. Я же пошутил. Просто выпей. Это же наноботы. Они сами проникнут куда нужно и построят что нужно. Пей!

Я открыл коробочку, похожую на те, в которых кольца продают. И залпом выпил.

– А медкапсула для чего?

– Для обезболивания, чтоб ты себе ничего не повредил.

– Мог бы и пораньше предупредить.

– Ну и ладно, мне пора. Ты лучше подстилочку подстели и ляг на нее, а как сеть развернется, так на постамент зайдешь и лифт через нее активируешь.

– А ты куда? Может, подождешь, когда активируется?

– Не, я не садист, чтоб за мучениями наблюдать, да ты к тому же будешь просить, чтоб я убил тебя. А мне пора соединяться с целым.

– Может, базы знаний подкинешь?

– Так тут их нет. Это наверху библиотека была, но сейчас там развалины одни. Надо же, я думал, постройки у нас нерушимые. Ну ладно, давай, удачи.

И предтеча дымкой ушел в потолок.

Ну и ладно, я поправил свой спальный мешок-подстилку и улегся на нее, сложив руки на груди. Ничего не происходило. Я все лежал, а ничего так и не происходило, хотя вроде начало ныть в правом боку. Ныло все сильнее. Через полчаса я выгибался дугой. Боль была такая, что в глазах потемнело и плавали мурашки. Еще чуть – я не выдержу, уже согласен на все. Типа стукнуться головой, чтобы забыться. Надо было делать это сразу, меня начало крючить и корежить, я выгибался под невозможными углами. Орать я уже не мог, по-моему, сорвал голосовые связки. В какой-то момент открыл глаза и увидел перед собой подошву. Да это моя подошва! Было бы смешно, если бы не было так больно, хотя, может, себя за зад укусить? В какой-то момент сознание не выдержало, и я отключился.