— Ага. Так Эн сказал.
— Эн наговорит — больше его слушай… Макс, переселишься туда. Просторнее там. Пловцам простор и в море нужен, и на суше.
Понимая, что момент идеален для просьб, Макс осторожно уточнил:
— Рыжий, я тебе за шлепки должен. Может, как-нибудь расплатимся?
Бизон, хмыкнув, нагнулся, бросил взгляд на обувку Макса, выпрямился, уточнил:
— Это вот за это ты Рыжему задолжал?
Макс молча кивнул.
Покачав головой, Бизон вздохнул:
— Рыжий, тебе очень хорошо подходит погоняло Жид. Ты в курсе? Или забыл, что Чалого больше нет и порядки у нас теперь немного изменились?
Тот, похоже, чувствовал себя очень неловко и ничего на это не ответил.
Бизон, наливая себе третью порцию, раздал указания:
— Вали отсюда. Макс, перебирайся в хижину Тощего. Никому ничего ты уже не должен. Только смотри не возгордись — ты Пловец у нас, а не принц датский. Твое дело — плавать, помни об этом. Ленка! Дай ему кокосов штучки три и рыбину копченую, ту, что вчера начали! Устал парень, много сил потерял, нырял глубоко — пускай покушает как человек. Рыжий, собирай всех. И Эна тоже. И девку эту зови. Разговаривать будем серьезно.
— Так Эн здесь сидеть не будет.
— Значит, к нему пойдем — за столик. Без него разговора не получится.
ГЛАВА 14
Переезд много времени не занял. Вещей у Макса практически не было — лишь ботинки да одежда зимняя. Дину повидать не удалось — ее прямо из-за стола утащили к жилищу Эна. Ничего, потом покажет ей, где размещаться. Жоре Макс тоже предложил перебираться, и он отказываться не стал — в старой хижине ему остаться вряд ли позволят, а переселяться назад в песчаную яму с протекающей крышей кому захочется? Имуществом он вообще не обременен: зимние ботинки и лишние тряпки давно променял на еду.
Тощий по местным меркам жил красиво — хижина хотя и низкая, но просторная. Имелась широкая жердевая лежанка, застеленная для мягкости высушенными листьями дровяка. Вход завешен грубой циновкой из тонких стеблей того же дровяка, сбоку, на улице, под маленьким навесом располагались несколько плоских камней: по вечерам есть где пофилософствовать, глядя на здешнее сумасшедшее небо.
Больше в хижине ничего примечательного не нашлось. Если и были какие-то вещи, то их растащили после смерти владельца.
Жора, оценив жилище, присвистнул:
— Это тебе офигенно повезло с тем топором! Бизон целого дворца не пожалел! За Чукчу сильно ругал или прокатило? А за новеньких?..