— Ну, вижу, — согласился я. — Ночью вижу, конечно, а не всегда.
— А кусочек твоего ногтя видит сны? Вещество ведь то же самое.
— Мне кажется, аналогия немного натянутая, но я понял твою мысль. Однако ведь этот камень родился как раз из космической пыли, разве нет?
— Ты сам родился из молекулы ДНК, но почему-то не видишь в этом ничего странного. А гораздо более простое рождение камня кажется тебе чем-то необычным. Там ничего сложного нет — при рождении Солнечной системы пыль слиплась, образовала планетезимали, расплавилась под действием гравитационного сжатия, и из неё родился вот этот самый камень. А потом он остыл и заснул.
— Для алхимика этот камень всего лишь простой силикат. Как это сочетается с твоим видением?
— Да прекрасно сочетается, — Стефа посмотрела на меня иронически. — Это просто взгляд с другой стороны. Для алхимика ты ведь тоже всего лишь набор соединений углерода.
— Не то чтобы мне это особо льстило… — пробормотал я. — А…
— Мы как-нибудь потом об этом поговорим подробнее, — пообещала она. — А сейчас давай лучше займёмся делом.
— А дело, видимо, как-то связано с твоими спутниками? — с любопытством спросил я.
— Связано, — улыбнулась она и обернувшись, распорядилась: — Заходите внутрь этого цеха и раскладывайтесь там, где пол поровнее.
Ящики действительно разложились во что-то вроде больших мольбертов. Спутники Стефы, которых она не потрудилась нам представить, закрепили на них большие листы ватмана и с карандашами в руках застыли в ожидании. Стефа плавно повела рукой, и на чистый участок пола начала отовсюду сползаться тонкая пыль, пока не покрыла его тонким слоем.
— Интересные сны видит здешний камень, — заметила она, удивлённо приподняв бровь. — Я вижу всю картину целиком, но для вас придётся зарисовывать слоями. Начнём с самого верха, чтобы было с чем сопоставить нижние уровни.
По пыли пробежала волна, оставив на поверхности прямоугольники, которые полностью повторяли план территории, и чертёжники немедленно зачиркали карандашами, перенося рисунок на бумагу.
— А почему двое? — негромко спросил я Стефу.
— Для надёжности. Один может ошибиться, поэтому чертежи будем сверять.
— Разумно, — признал я. — Чувствуется, что процесс хорошо продуман. Могу предположить, что вы этим способом регулярно пользуетесь.
— Раз можешь предполагать — предполагай, кто ж тебе мешает, — улыбнулась Стефа.
План был начерчен, рисунки сверены, по пыли прокатилась новая волна, показывая подземный этаж, и чертёжники опять взялись за карандаши. Вот кого нам не хватало в тех пещерах — с ней мы, может быть, и без крыса бы обошлись. Хотя всё-таки вряд ли — для того, чтобы выжить в тех пещерах, одного плана маловато.
Я был уверен, что на этом всё и закончится, ну может быть, обнаружится ещё несколько комнат внизу, но пыль снова всколыхнулась, и на ней появился план ещё одного этажа, который оказался гораздо больше первого.
— Это что ещё такое? — ошарашенно пробормотал Станислав.